Митька толкнул Григория:
- Гля, Гришка, ну и юбка... Как скло, насквозь все видать.
Девушка вышла из коридорных дверей, мягко присела на кресло.
- Пройдите на кухню.
Ступая на носках, Григорий пошел в дом. Митька, отставив ногу, жмурился на белую нитку пробора, разделявшую волосы на ее голове на два золотистых полукруга. Девушка оглядела его озорными, неспокойными глазами.
- Вы здешний?
- Тутошний.
- Чей же это?
- Коршунов.
- А звать вас как?
- Митрием.
Она внимательно осмотрела розовую чешую ногтей, быстрым движением подобрала ноги.
- Кто из вас рыбу ловит?
- Григорий, друзьяк мой.
- А вы рыбалите?
- Рыбалю и я, коль охота набредет.
- Удочками?
- И удочками рыбалим, по-нашему - притугами.
- Мне бы тоже хотелось порыбалить, - сказала она, помолчав.
- Что ж, поедем, коль охота есть.
- Как бы это устроить? Нет, серьезно?
- Вставать надо дюже рано.
- Я встану, только разбудить меня надо.
- Разбудить можно... А отец?
- Что отец?
Митька засмеялся.
- Как бы за вора не почел... Собаками ишо притравит.
- Глупости! Я сплю одна в угловой комнате. Вот это окно. - Она указала пальцем. - Если придете за мной - постучите мне в окошко, и я встану.
В кухне дробились голоса: робкий - Григория, и густой, мазутный кухарки.
Митька, перебирая тусклое серебро казачьего пояска, молчал.
- Женаты вы? - спросила девушка, тепля затаенную улыбку.
- А что?
- Так просто, интересно.
Митька внезапно покраснел, а она, играя улыбкой и веточкой осыпавшейся на пол тепличной клубники, спрашивала:
- Что же, Митя, девушки вас любят?
- Какие любят, а какие и нет.
- Ска-жи-те... А отчего это у вас глаза как у кота?
- У... кота? - вконец терялся Митька.
- Вот именно, кошачьи.
- Это от матери, должно... Я тут ни при чем.
- А почему же, Митя, вас не женят?
Митька оправился от минутного смущения и, чувствуя в словах ее неуловимую насмешку, замерцал желтизною глаз.
- Женилка не выросла.
Она изумленно взметнула брови, вспыхнула и встала.
С улицы по крыльцу шаги.
Ее коротенькая, таящая смех улыбка жиганула Митьку крапивой. Сам хозяин, Сергей Платонович Мохов, мягко шаркая шевровыми просторными ботинками, с достоинством пронес мимо посторонившегося Митьки свое полнеющее тело.
- Ко мне? - спросил, пройдя, не поворачивая головы.
- Это, папа, рыбу принесли.
Вышел с порожними руками Григорий.
