Морозная крыла хутор ночь. С черного неба падала иглистая пороша, на Дону раскатисто, пушечными выстрелами лопался лед. Григорий выбежал за ворота, задыхаясь. На другом краю хутора разноголосо брехали собаки, прорешеченная желтыми огоньками дымилась тьма.
Бесцельно зашагал Григорий по улице. В окнах Степанова дома алмазно отсвечивала чернота.
- Гриша! - кинулся от ворот тоскующий Натальин вскрик.
"Пропади ты, разнелюбая!" - Григорий скрипнул зубами, ускоряя шаги.
- Гриша, вернись!
В первый переулок направил Григорий пьяные свои шаги, в последний раз услышал придавленный расстоянием горький оклик:
- Гришенька, родимый!..
Быстро пересек площадь, на развилке дорог остановился, перебирая в уме имена знакомых ребят, у кого можно было бы переночевать.
Остановился на Михаиле Кошевом. Жил тот на отшибе, у самой горы; мать, сам Михаил, сестра-девка да двое братишек - вся семья. Вошел во двор, постучался в крохотное окошко саманной хаты.
- Кто такой?
- Михаил дома?
- Дома. А это кто?
- Это я, Григорий Мелехов.
Через минуту, оторванный от первого сладкого сна, Михаил открыл дверь.
- Ты, Гриша?
- Я.
- Чего ты по ночам?
- Пусти в хату-то, там погутарим.
В сенях Григорий схватил Михаила за локоть; злобясь на себя за то, что не хватало нужных слов, прошептал:
- Я у тебя заночую... С своими поругался... У тебя как, тесно?.. Ну, да я где-нибудь.
- Место найдется, проходи. За что вы сцепились?
- Э, брат... потом... Где тут дверь у вас? Не вижу.
