Унизительная процедура осмотра волновала Григория. Седой, в белом, доктор ослушал его трубкой, другой, помоложе, отдирал веки и смотрел на язык, третий - в роговых очках - вертелся позади, потирая руки с засученными по локоть рукавами.
- На весы.
Григорий ступил на рубчатую холодную платформу.
- Пять, шесть с половиной, - щелкнув металлической навеской, определил весовщик.
- Что за черт, не особенно высокий... - замурлыкал седой доктор, за руку поворачивая Григория кругом.
- Уди-ви-тельно! - заикаясь, поперхнулся другой, помоложе.
- Сколько? - изумленно спросил один из сидевших за столом.
- Пять пудов, шесть с половиной фунтов, - не опуская вздернутых бровей, ответил седой доктор.
- В гвардию? - спросил окружной военный пристав, наклоняясь черной прилизанной головой к соседу за столом.
- Рожа бандитская... Очень дик.
- Послушай, повернись! Что это у тебя на спине? - крикнул офицер с погонами полковника, нетерпеливо стуча пальцем по столу.
Седой доктор бормотал непонятное, а Григорий, поворачиваясь к столу спиной, ответил, с трудом удерживая дрожь, рябью покрывшую все тело:
- С весны простыл. Чирьяки это.
К концу обмера чины, посоветовавшись за столом, решили:
- В армию.
- В Двенадцатый полк, Мелехов. Слышишь?
Григория отпустили. Направляясь к двери, он услышал брезгливый шепот:
- Нель-зя-а-а. Вообразите, увидит государь такую рожу, что тогда? У него одни глаза...
- Переродок! С Востока, наверное.
- Притом тело нечисто, чирьи...
Хуторные, ожидавшие очереди, окружили Григория.
- Ну как, Гришка?
- Куда?
- В Атаманский, небось?
- Сколько заважил на весах?
