- Ну, может, Кудинову и помогали, а я ходил без помочей и бил красных, чужих советов не слухаясь.
- Так ты что же - науку в военном деле отрицаешь?
- Нет, я науку не отрицаю. Но, брат, не она в войне главное.
- А что же, Пантелеевич?
- Дело, за какое в бой идешь...
- Ну, это уж другой разговор... - Копылов, настороженно улыбаясь, сказал: - Само собой разумеется... Идея в этом деле - главное. Побеждает только тот, кто твердо знает, за что он сражается, и верит в свое дело. Истина эта стара, как мир, и ты напрасно выдаешь ее за сделанное тобою открытие. Я за старое, за доброе старое время. Будь иначе, я и пальцем бы не ворохнул, чтобы идти куда-то и за что-то воевать. Все, кто с нами, это люди, отстаивающие силой оружия свои старые привилегии, усмиряющие взбунтовавшийся народ. В числе этих усмирителей и мы с тобой. Но я вот давно к тебе приглядываюсь, Григорий Пантелеевич, и не могу тебя понять...
- Потом поймешь. Давай ехать, - бросил Григорий и направился к сараю.
Хозяюшка, караулившая каждое движение Григория, желая угодить ему, предложила:
- Может, молочка бы выпили?
- Спасибо, мамаша, времени нету молоки распивать. Как-нибудь потом.
Прохор Зыков около сарая истово хлебал из чашки кислое молоко. Он и глазом не мигнул, глядя, как Григорий отвязывает коня. Рукавом рубахи вытер губы, спросил:
- Далеко поедешь? И мне с тобой?
Григорий вскипел, с холодным бешенством сказал:
- Ты, зараза, так и этак тебе в душу, службы не знаешь? Почему конь занузданный стоит? Кто должен коня мне подать? Прорва чертова! Все жрешь, никак не нажрешься! А ну, брось ложку! Дисциплины не знаешь!.. Ляда чертова!
- И чего ты расходился? - обиженно бормотал Прохор, угнездившись в седле. - Орешь, а все зря... Тоже не велик в перьях! Что ж, мне и перекусить нельзя перед дорогой? Ну, чего шумишь-то?
- А того, что ты с меня голову сымешь, требуха свиная! Как ты со мной обращаешься? Зараз к генералу едем, так ты у меня гляди!.. А то привык запанибрата!.. Я тебе кто есть? Езжай пять шагов сзади! - приказал Григорий, выезжая из ворот.
Прохор и трое остальных ординарцев приотстали, и Григорий, ехавший рядом с Копыловым, продолжая начатый разговор, насмешливо спросил:
- Ну так чего ты не поймешь? Может, я тебе растолкую?
Не замечая насмешки в тоне и в форме вопроса, Копылов ответил:
- А не пойму я твоей позиции в этом деле, вот что! С одной стороны, ты - борец за старое, а с другой - какое-то, извини меня за резкость, какое-то подобие большевика.
- В чем это я - большевик? - Григорий нахмурился, рывком подвинулся в седле.
