охрипшим голосом выдалбливал слово за словом:
—Фронту нужно снабжение. Рабочим нужно есть. Как только мы пришли, торгаши и базарные спекулянты вздули цены. Совзнаки не принимаются. Торгуют или на старые, николаевские, или на керенки. Сегодня же выработаем твердые цены. Мы прекрасно понимаем, что никто из спекулянтов по твердой цене продавать не станет. Попрячут. Тогда мы произведем обыски и реквизируем у шкуродеров все товары. Тут разводить кисель нельзя. Допустить, чтобы рабочие дальше голодали, мы не можем. Товарищ Игнатьева предупреждает, чтобы мы не перегнули палку. Это, я скажу, у нее интеллигентская мягкотелость. Ты не обижайся, Зоя: я говорю то, что есть. Притом дело не в мелких торгашах. Вот я получил сегодня сведения, что в доме трактирщика Бориса Зона есть потайной подвал. В этот подвал еще до петлюровцев крупные магазинщики сложили громадные запасы товара. – Он выразительно, с ядовитой насмешкой посмотрел на Тимошенко.
—Откуда ты узнал? – спросил тот растерянно. Ему было досадно, что Долинник все сведения получил раньше его, в то время как об этом прежде всего должен был знать он, Тимощенко.
—Ге-ге! – смеялся Долинник. – Я, браток, все вижу. Я не только про подвал знаю, – продолжал он, – я и про то знаю, что ты вчера полбутылки самогона с шофером начдива выдул.
Тимошенко заерзал на стуле. На его желтоватом лице появился румянец.
—Ну и хвороба! – выдавил он восхищенно. Но, бросив взгляд на нахмурившуюся Игнатьеву, замолчал. «Вот чертов столяр! У него своя Чека», – думал Тимошенко, смотря на предревкома.
—Узнал я от Сергея Брузжака, – продолжал Долинник. – У него приятель есть, что ли, в буфете работал. Так он от поваров узнал, что их Зон раньше снабжал всем необходимым в неограниченном количестве. А вчера Сережа добыл точные сведения; погреб есть, только надо его найти. Вот ты, Тимошенко, бери ребят, Сережу. Сегодня же чтоб все было найдено! В случае удачи мы снабдим рабочих и опродкомдив.
Через полчаса восемь вооруженных вошли в дом трактирщика, двое остались на улице, у входа.
Хозяин, приземистый, толстый, как десятиведерная бочка, заросший рыжей щетиной, стуча деревянной ногой, залебезил перед вошедшими и хриплым гортанным басом спросил:
—В чем дело, товарищи? Почему в такой поздний час?
За спиной Зона, накинув халаты, щурясь от света электрического фонарика Тимошенко, стояли дочери. А в соседней комнате, охая, одевалась дородная супруга.
Тимошенко объяснил в двух словах:
—Произведем обыск.
第一部第七节（十）
日期:2015-01-16 15:13 点击:295
