Он в шлеме красовался золотом;

На посохе был обруч золотистый;

Звездой светился взор его лучистый.

Магические туфли на ногах

Носил он для хожденья в облаках;

А тело, подготовя к превращенью,

Держал он непрерывно в напряженье.

Стояли брови у него торчком,

И в голосе был колокольный гром;

А уши у него до плеч свисали.

Он скалился – и зубы выступали.

Но бимавэнь, зубастый, остромордый,

Охвачен был одной мечтою гордой,

И целый день он помышлял о том,

Что будет Равным Небу мудрецом.

 

– Ничтожная обезьяна! – громко крикнул Дух рек Цзюйлиншэнь. – Ты что, не узнаешь меня 

– Ах ты несчастный дух! – крикнул в ответ Мудрец. – Мне никогда не приходилось встречать тебя. Ну ка, говори живее, как тебя зовут 

– Да как ты смеешь, низкая обезьяна, притворяться, что не узнаешь меня, – крикнул Дух рек. – Я Цзюйлиншэнь – командир передового отряда небесного войска, которое по повелению Нефритового императора прибыло сюда под командованием князя неба Вайсраваны, чтобы усмирить тебя! Немедленно сложи оружие и сдавайся на милость неба, если не хочешь, чтобы все обитатели этих гор были уничтожены. Помни! При малейшем сопротивлении тебя сотрут в порошок!

Эти слова привели Царя обезьян в неописуемое бешенство.

– Ах ты, подлый дух! Перестань бахвалиться и спрячь свой длинный язык! Я мог бы прикончить тебя своим посохом, но не сделаю этого только потому, что мне некого будет отправить с донесением на небо. Сейчас же ступай к своему императору и передай ему мои слова. Он совершенно не ценит способных людей, если не нашел для меня лучшей должности, чем бимавэнь. Видишь, что написано на этом знамени  Так вот, если император согласен сохранить за мной это звание, я не стану с ним воевать, и тогда и на небе и на земле будет царить покой. Если же он не пожелает поступить подобным образом, я нанесу такой удар по его священному трону, что он свалится.

Цзюйлиншэнь взглянул в ту сторону, куда указывал Сунь У кун, и увидел там развевающееся по ветру большое знамя с крупными иероглифами:  Великий Мудрец, равный небу . Тут Цзюйлиншэнь не выдержал и презрительно расхохотался.

– Какая дерзость! Значит, ты, ничтожная обезьяна, хочешь стать  Великим Мудрецом, равным небу , ну, так испробуй сначала моего топора!

С этими словами он взмахнул топором и нацелился прямо в голову Сунь У куна. Но Царь обезьян увернулся и отразил удар. Между ними завязался жестокий бой.

 

 Посохом желаний  – назывался посох,

 Истины поборник  – топора названье.

И достойны оба встретиться друг с другом,

Началось в сраженье их соревнованье.

Дар свой чародейный скрыл один противник,

А другой хвалился волшебством могучим:

Дунув, мог он вызвать облака, туманы,

И, воздевши руки, пыль вздымал он тучей.

Постиженьем дао Цзюйлиншэнь был славен,

Сунь У кун – искусством дивных превращений.

Был топор, как феникс средь цветов душистых,

Посох был драконом с красотой движений.

Цзюйлиншэня чтили всюду в Поднебесье,

Но его противник славился недаром:

В голову нацелясь, посохом вращал он,

Чтоб его обрушить бешеным ударом.