С другой – был прекраснейший Царь обезьян;

Один в самолюбии гордом своем

Не мыслил о том, чтоб считаться с врагом;

А Царь обезьян полководца не знал,

И в сердце вражды никакой не питал.

И каждый из них в состязанье вступил,

Не зная противника подлинных сил.

Вничью эти схватки кончались не раз,

Друг друга враги узнавали сейчас.

То  Посох желаний  летал, как дракон,

Метался, бросался по воздуху он;

Как феникс танцующий, пика была,

Взлетала она и остра и светла.

Вот слева удар отраженный отбит,

Вот справа противник в атаку летит,

Но сзади – защита, удар – лобовой,

И враг отвечает своей головой.

С одной стороны встали братья с Мэйшань

И ждут, не пора ли им ринуться в брань,

С другой стороны – полководцы Ма, Лю

Готовят к сраженью дружину свою.

И машут знаменами зря и не зря,

Чтоб в битве вернее подбодрить царя;

Там гонг боевой и звучал и крепчал,

Чтоб дух подымался, не падал накал!

Скрестились вплотную мечи у врагов,

И каждый к продлению боя готов.

Вот посох летит с ободком золотым,

Победу неся превращеньем своим…

Одно промедленье, неправильный ход,

И ждет пораженье, и все пропадет.

 

Уже более трехсот раз схватывались друг с другом чжэнь цзюнь Эрлан и Великий Мудрец, однако все еще нельзя было сказать, кто из них победит. Вдруг Эрлан встряхнулся что было силы и, пустив в ход все свое волшебство, превратился в великана, став выше на десять тысяч чжанов.

В каждой руке он держал по волшебному трезубцу с обоюдоострыми зубьями. Трезубцы эти походили на пики гор Хуашань. Лицо у великана было синее, волосы ярко рыжие, зубы безобразно торчали. Он был поистине страшен. Нацелившись, великан нанес Великому Мудрецу страшный удар. Однако Великий Мудрец тоже пустил в ход волшебство и в один миг превратился в точно такого же великана, как Эрлан. Он взмахнул своим железным посохом, который походил на огромный столб, вздымающийся к небу выше гор Куэнь лунь, и отразил удар Эрлана.

Это зрелище повергло в такой трепет обезьян военачальников Ма и Лю, что они даже перестали размахивать флагами. А полководцы Пэн и Ба от страха утратили способность владеть мечами. Военачальники Каи, Чжан, Яо, Ли, Го Шэнь, Чжи Цзянь отдали приказ вывести божества с головами растений, те бросились к Пещере водного занавеса и, выпустив соколов и собак, с натянутыми луками смело ринулись в бой. И, о ужас, они сразу же рассеяли войско четырех полководцев обезьян и захватили в плен почти три тысячи этих волшебных созданий. Несчастные, побросав оружие и снаряжение, с криком и визгом разбежались кто в горы, кто в пещеру, словно спящие птицы, вспугнутые кошкой. Однако, как одержали братья эту победу, мы рассказывать не будем.

Вер немея лучше к Эрлану и Великому Мудрецу. В тот момент, когда они, превратившись в чудовища, сражались друг с другом, Великий Мудрец заметил вдруг, что обезьяны, находившиеся в его лагере, в страхе разбегаются. Это встревожило его и, приняв свой обычный вид, наш Мудрец стремительно побежал прочь.

– Ты куда  – крикнул Эрлан, бросившись за ним вдогонку. – Сдавайся лучше, тогда я пощажу твою жизнь!

Однако у Великого Мудрена не было ни малейшего желания продолжать бой, и он улепетывал, что было мочи. Наконец он достиг пещеры, но тут дорогу ему преградили четыре давэя и два цзянцзюня – сподвижники Эрлана.

– Ах ты наглая обезьяна, – закричали они, – куда бежишь ! Тут уж Великий Мудрец совсем растерялся. Он тотчас же превратил свой посох в иглу, спрятал ее в ухо, а сам встряхнулся, сразу же превратился в воробья, взлетел и сел на ветку.

Все шесть братьев метались из стороны в сторону, пытаясь найти его, но напрасно.

– Сбежала таки проклятая обезьяна! Сумела скрыться! – громко ругались они.

Пока они суетились и кричали, к месту происшествия прибыл Эрлан и крикнул:

– Братья! Я гонюсь за этим мошенником, не видели вы его 

– Да мы только было окружили его, а он куда то скрылся, – отвечали те.

Эрлан округлил свои глаза, огляделся и увидел, что Великий Мудрец превратился в воробья и сидит на ветке. Тогда он отбросил свое волшебное копье и самострел, встряхнулся и, превратившись в коршуна, расправил крылья и ринулся на воробья.