Надежно закалив, священный лед.

С клещами Лао цзюнь сидел у печи,

Шуруя уголь, ночи напролет.

Волшбой отполированы на славу,

Пылают зубья в солнечных лучах, –

Недаром уголь дух Звезды Кровавой

Подбрасывал в пылающий очаг.

Пять полководцев, не боясь усилий,

Раскрыли мудрой тактики секрет,

И знанье сокровенное вносили

В работу боги всех пяти планет!

Старались духи тьмы и света дружно,

И труд был завершен в конце концов,

Вот девять зубьев светятся жемчужных,

И с золотыми листьями кольцо.

И небо грабли достают и землю, –

Безмерно протяженные в длину, –

Начало Инь с началом Ян объемлют

И разделяют солнце и луну.

И шесть двойных волшебных начертаний

Порядку в небесах помочь должны,

А чтобы звезды верно сочетались, –

Триграммы ба гуа нанесены.

Их высшей драгоценностью недаром

Назвали, ибо нет для них преград,

От мастеров их получив в подарок,

Правитель неба был безмерно рад!

Я улучшал себя и стал бессмертным

И заработал полководца чин, –

Сам император в милости безмерной

С почетом эти грабли мне вручил.

Поднимешь их – полно сияньем небо,

Опустишь их – завоет ураган,

И, урожай суля, сугробы снега

Укроют землю, к радости крестьян!

Самим бессмертным силы их опасны,

Владыка ада ощущает дрожь…

А отчего их нет у смертных – ясно:

Где на земле металл такой найдешь 

Свой облик изменять они способны,

И заклинанья слушаясь, – как вихрь,

Они взметнутся в небеса и сотни

Покажут упражнений боевых!

Расстаться с ними ни на миг не в силах,

Их ствол резной сжимаю я во сне,

На Персиковый пир я захватил их,

И были во дворце они при мне.

Но, опьянев и став не в меру пылким,

Я оскорбил святые небеса,

И на земле я очутился в ссылке,

И здесь скорблю, возмездие неся;

Став духом людоедом, злым и гневным,

Тащу в пещеру путников с дорог,

И оттого приятно мне в деревне

Прожить хотя бы и недолгий срок.

Да, грабли эти – славное оружье!

Им тигров и волков легко убить,

Они драконов могут обнаружить

В их логове, во тьме морских глубин.

С той дивной остротой и мощью грозной

Я побеждаю в споре боевом,

Хотя бы ты был весь из стали создан, –

Один удар – и дух из тела вон!

 

– Брось молоть чепуху, Дурень! – выслушав его, отвечал Сунь У кун, опуская посох. – Я готов подставить тебе свою голову. Попробуй ударь по ней и сам увидишь, улетит у меня душа или нет.

Тут волшебник взмахнул граблями и что было силы хватил ими Сунь У куна по голове. Раздался страшный треск, от граблей полетели искры, но на голове у Сунь У куна не осталось даже царапины. У волшебника от страха опустились руки и ноги подкосились.

– Вот так штука! Что за голова! – изумленно воскликнул он. – Ты меня еще не знаешь! – продолжал Сунь У кун. – Когда я учинил дебош в небесных чертогах и выкрал эликсир бессмертия, утащил персики бессмертия и унес вино небесного императора, бессмертный Эрлан захватил меня и доставил во дворец Духа звезды Южной Медведицы. Все небесное воинство рубило меня топорами, мечами и саблями, колотило молотками, на меня напускали гром и молнию, но все напрасно – я остался невредим. После этого меня забрал с собой святейший Лао цзюнь, он поместил меня в свою волшебную печь и поджаривал на священном огне. Глаза мои стали огненными, голова – медной, а руки – железными. Если не веришь, бей еще, посмотришь будет ли мне больно.

– Я помню, что до того, как ты учинил дебош на небе, ты проживал в Пещере водного занавеса на Горе цветов и плодов, в странеАолайго. Однако потом я о тебе ничего больше не слышал. Какими же судьбами ты очутился здесь и почему решил напасть на меня  Уж не мои ли тесть пригласил тебя 

– Нет, твой тесть тут ни при чем, – отвечал Сунь У кун. – Я вступил на путь Истины, отрешился от даосизма и стал монахом. Мой учитель, почтенный Сюань цзан, названый брат Танского императора, следует сейчас в Индию поклониться Будде и попросить у него священные книги. Я охраняю его. Прибыв в деревню Гаолаочжуан, мы разговорились со старым Гао и вот тогда то он и попросил нас спасти его дочь и изловить тебя, грязное животное!

Тут волшебник отбросил свои вилы и, громко приветствуя Сунь У куна, воскликнул: