Нечистым и ничтожным,

Мне трудолюбием своим

Все ж похвалиться можно.

Не нужен сильный вол – со мной

Сравнится ли скотина 

Могу вспахать я целину

На много тысяч цинов.

Едва лишь граблями взмахну,

Как всем на удивленье

Взойдут из брошенных семян

Чудесные растенья.

Коль нет дождя – я упрошу,

И сильный дождь польется,

Коль нужен ветер – покричу,

И ветер отзовется…

Везде проникну, все пройду,

Все на земле открою,

Лягнув небес могучий свод,

Колодец вмиг отрою…

Хотя слыву я существом

Нечистым и ничтожным,

Мне трудолюбием своим

Все ж похвалиться можно.

 

– Если вам действительно хочется заняться хозяйством, – сказала женщина, – то пойдите еще раз посоветуйтесь со своим учителем. Если он не будет возражать, я согласна взять вас в зятья.

– А что мне с ним советоваться, – отвечал Чжу Ба цзе. – Он мне не отец. Я и сам знаю, что делать.

– Ладно, – согласилась женщина. – Я сейчас поговорю с дочерьми.

С этими словами она ушла в дом, с шумом захлопнув за собой дверь. А Чжу Ба цзе, который и не думал даже пасти коня, подвел его к дому. Он, конечно, не подозревал, что Сунь У кун все видел и слышал. А Сунь У кун тотчас же полетел назад, принял свой обычный вид и, представ перед Сюань цзаном, сказал:

– Учитель, а ведь Чжу Ба цзе все таки увел коня!

– Ну, если бы он не вел его на поводу, конь мог бы легко сбежать, – отвечал Сюань цзан.

Тут Сунь У кун рассмеялся и передал во всех подробностях разговор хозяйки с Чжу Ба цзе. Сюань цзану трудно было поверить всему этому. Немного погодя они увидели, как Дурень привел коня и привязал его.

– Ну что, попас коня  – спросил учитель.

– Да здесь даже хорошей травы нет, – отвечал тот.

– Где попасти коня ты не нашел, а вот куда привести его, нашел место, – заметил Сунь У кун.

Услышав это, Чжу Ба цзе понял, что тайна его раскрыта, и, опустив голову, молчал. Вскоре скрипнула входная дверь, появились две пары красных фонарей, курильница и наконец сама хозяйка. Она благоухала, украшения звенели. Вместе с ней вы шли все три дочери: Чжэнь чжэнь, Ай ай и Лянь лянь. Она велела девушкам приветствовать паломников за священными книгами. Девушки встали в ряд и почтительно поклонились. Поистине это были писаные красавицы.

 

Их дивная застенчивость влечет

Людей завороженные сердца,

И тонкие нефритовые брови,

Темны, как будто мотыльков пыльца.

Взгляни – и прелесть их прозрачных лиц

Тебя дыханием весны обдаст,

Нет красоте божественной границ –

Она смиряет силу государств.

Обилье украшений головных

В подобранных изящно волосах.

И вьются, отгоняя пыль от них,

Расшитые искусно пояса.

Их нежная улыбка хороша,

Как розоватых персиков расцвет,

Когда они проходят не спеша,

Все ароматы веют им вослед

Сгибались, колыхались на ходу

С покорностью к ручью склоненных ив,

Чу славную в преданьях красоту

И Си цзы прелесть тонкую затмив.

И равномерно колыхаясь в такт

Их необычно маленьким шагам,

Большие шпильки наклонялись так,

Что пробегал огонь по жемчугам.

Не с неба ли девятого сошли,

Сияя красотою неземной 

Возможно, ради страждущей земли

Чан Э рассталась с золотой луной 

 

Увидев их, Сюань цзан сложил ладони рук и, опустив голову, начал молиться. Великий Мудрец Сунь У кун не обращал на них ни малейшего внимания, а Ша сэн и вовсе повернулся к ним спиной. Но что творилось с Чжу Ба цзе! Он не мог оторвать глаз от красавиц, находился в полном смятении и был обуреваем греховными помыслами и страстями. От крайнего волнения он едва слышным голосом проговорил:

– Благодарение небу, что бессмертные небожительницы сошли с неба. Мамаша, уведите, пожалуйста, ваших дочерей.