Один из них был чародеем,

В горах Ваньцзышань рожденным,

Другой же низринутым с неба

Был Западных вод драконом.

Один из них свет своих подвигов

Метал, словно молнии, бурно,

Другой источал свою силу,

Подобную туче пурпурной.

Один был, как слон белоклыкий,

Что к людям приходит и внемлет…

Лисой с золотыми когтями

Другой опустился на землю.

И первый поддерживал небо,

Нефритовой высясь колонной,

Другой же поддерживал море,  –

Он балкой лежал золоченой.

Драконом серебряным в небе

Летал, в высоте извивался,

А желтый волшебник, взмывая

И падая вниз,  – кувыркался.

И меч остановки не ведал,

Разил он, как будто играя,

И в вихре качался фонарик,

Метался от края до края.

 

Раз девять они уже схватывались, и дракон почувствовал, что слабеет. Волшебник же был по  прежнему полон энергии. Не имея сил противостоять своему противнику, дракон бросил в него меч. Но волшебник знал способ улавливания меча. Он схватил одной рукой меч, второй швырнул в меня фонарем и продолжал драться. Наконец дракон промахнулся, и волшебник схватил его за заднюю ногу. Тут дракон опрометью бросился вниз и, на его счастье, ему удалось укрыться в реке и спасти свою жизнь. И вот, когда он скрылся в воде, волшебник, бросившийся за ним, потерял его из виду и, не найдя его, взял меч и фонарь и вернулся в зал Серебряного спокойствия. О том, как он там продолжал пить вино и затем уснул, мы пока говорить не будем.

Вернемся теперь к дракону. Опустившись на дно реки, он выждал там с полстражи1 и, не слыша никакого подозрительного шума, решился выглянуть наверх. Он взобрался на облако и вернулся в гостиницу. Здесь он снова принял вид коня и прошел в конюшню. Но вид у него был жалкий; он весь был мокрый, с израненными ногами.

Однако мы не будем пока говорить о тяжелом положе – нии Сюань  цзана и о том поражении, которое потерпел молодой дракон, а вернемся сейчас к Чжу Ба  цзе. Покинув Ша  сэна, он поспешил укрыться в траве и, свернувшись там клубком, захрапел. Проспал он до глубокой ночи. Проснувшись, никак не мог понять, где находится. Протирая глаза, он с трудом пришел в себя и начал внимательно прислушиваться. И тут понял, что находится в отдаленных горах, где не слышно ни лая собаки, ни крика петуха. Взглянув на Большую Медведицу, он определил, что сейчас должна быть уже третья стража, и подумал:

  А ведь надо идти выручать Ша  сэна. Вот уж поистине правильно говорится:   Из одной шелковинки нельзя сделать нитки, одной ладонью нельзя хлопать в ладоши  . Хотя, постой! Отправлюсь  ка я в город проведать учителя… Затем соберу в помощь себе храброе войско, а завтра вернусь сюда выручать Ша  сэна  .

И вот наш Дурень вспрыгнул на облако и, очутившись в городе, сразу же прибыл в гостиницу. Вокруг было тихо. На небе сверкала луна. Чжу Ба  цзе осмотрел все помещение, но Сюань  цзана нигде не обнаружил. Он нашел только коня, который спал в стойле. Конь был весь мокрый, а на задней ноге у него зияла огромная черная рана.

  Вот уж не везет, так не везет,  – подумал, окончательно встревожившись Чжу Ба  цзе.  – Этот конь ведь никуда не ходил, почему же он весь в поту и на ноге у него рана   Наверное, какой  нибудь злодей напал на учителя и поранил коня  .

А конь, узнав Чжу Ба  цзе, вдруг обратился к нему человеческим голосом:

–  Брат, это ты!

Услышав это, Чжу Ба  цзе от страха повалился на землю, но тут же вскочил на ноги и бросился бежать. Однако конь вскочил и зубами схватил Чжу Ба  цзе за полу.