–  Сунь У  кун!  – грозно крикнул он.  – Немедленно верни нам наши талисманы и мать. Тогда я отдам тебе Танского монаха, и вы можете идти на все четыре стороны!

–  Ах ты мерзкая тварь!  – не выдержал Сунь У  кун.  – Ты что же это, не признаешь своего деда   Сейчас же освободи моего учителя, братьев, верни коня и вещи и, кроме того, дай нам денег на дорогу. Не вздумай только артачиться, не то я тебя в бараний рог согну. Лучше не вынуждай меня действовать силой.

Услышав это, второй повелитель духов прыгнул в воздух и, размахивая мечом, ринулся на Сунь У  куна. Тот, в свою очередь, бросился на противника. И вот в воздухе разгорелся ожесточенный бой:

 

На шахматной доске

Вступая в состязанье,

Встречается король

С природным дарованьем.

Когда же игроки

Себе находят равных,

Как шахмат не любить,

Старинных, достославных!

С талантом королю

Приходится сразиться

И для такой игры

Немало потрудиться.

Вступили здесь в борьбу

Два звездных полководца:

Так тигров смертный бой

Средь Южных гор ведется.

Так в северных морях

Сшибаются драконы,

И блеск от чешуи

Скользит в воде зеленой.

Когда же тигры рвут

Когтями и зубами,

То россыпи зубов

Цепляются крючками.

Когда же чешуя

Огнем зажжется звездным,

Осколки полетят

Кругом дождем железным.

Враги же, в волшебстве

Стяжавши подкрепленье,

Бросались то назад,

То снова в наступленье.

И промаха они

Не делали ни разу:

То посох с ободком

Вздымался без отказу,

От вражьей головы

В трех фынях пролетая.

То грозного меча

Сверкала сталь литая,

На палец в глубину

Грозил пронзить он тело;

Величие бойца

Грозою прогремело.

Противник же его

В отваге непреклонной

Созвездьем южным был –

Медведицей студеной.

А перед ним – другой,

Чья доблестная сила,

И молнию и гром

Величием затмила.

 

Уже тридцать раз схватывались противники, но так и нельзя было сказать, на чьей стороне перевес.

  А этот негодяй, оказывается, в состоянии противостоять моему посоху,  – с одобрением думал Сунь У  кун.  – И все же вести с ним бой – значит попусту тратить время. Ведь у меня есть три волшебных талисмана. Возьму  ка я тыкву или кувшин и захвачу волшебника! Нет, так, пожалуй, нехорошо,  – продолжал он размышлять.  – Ведь недаром говорит пословица:   Вещи покорны желаниям своего хозяина  . Если я позову его, а он не откликнется, я могу все дело испортить. Попробую  ка я использовать золотой шнур, чтобы поймать его  .

И наш чудесный Великий Мудрец в одной руке держа посох и отражая меч противника, другой взял золотой шнур и с шумом накинул его на голову духу. Но тут следует сказать вот еще о чем: сила этого шнура проявлялась лишь в том случае, когда произносились заклинания,  – одно называлось заклинанием крепкого охвата, другое – заклинанием слабого охвата. Если надо было захватить врага – произносили заклинание крепкого охвата, и тогда освободиться было невозможно. Когда же надо было выловить кого  нибудь из своих, произносилось заклинание слабого охвата для того, чтобы шнур не причинил вреда. Противник, узнав свой талисман, произнес заклинание слабого охвата и, распустив шнур, освободился от него. Затем он бросил шнур прямо на Сунь У  куна, и шнур обвил Великого Мудреца. Когда же он попытался уменьшить себя, чтобы избавиться от веревки, второй начальник духов произнес заклинание крепкого охвата, и после этого Сунь У  куну даже нечего было думать о том, чтобы освободиться. Когда Сунь У  кун передвинул шнур до шеи, он был уже крепко охвачен золотой петлей.

Тогда дух дернул нить, подтянул Сунь У  куна к себе и несколько раз ударил его мечом по голове. Однако кожа на голове Сунь У  куна даже не покраснела.