О том, что произошло, сложены стихи:

Ненавистный и упрямый,

И подобный обезьяне,

Из чудесной оболочки

Он спустился в мир страданий.

И в таком перерожденье

Был удел его печальный;

Позабыл он, заблуждаясь,

Образ свой первоначальный.

Словно лебедь, потерявший

На пути родную стаю,

Горько плача, говорил он;

  Я тоскую, я страдаю!

Потеряв свою дружину,

Я плачусь за преступленья,

Но когда же я достигну

Искупленья и прощенья!

И для странника земного

Скоро ль кончатся дороги,

Чтоб вернуться просветленным

В те небесные чертоги!  

 

Горю и стыду старого духа, казалось, не было предела. Едва волоча ноги, он с плачем поплелся в пещеру. Здесь все было как и прежде, все вещи стояли на своих местах, поражала лишь глубокая тишина: кругом не было ни души. Это еще больше опечалило старого духа. Он бессильно склонился на каменный стол, поставил свой меч и, заткнув за ворот веер, погрузился в глубокий сон. Не зря говорят:   Радость заставляет человека ликовать, грусть – навевает сон  .

Однако вернемся к Великому Мудрецу. Вскочив на облако, он долго в раздумье стоял перед горой, размышляя о том, как бы ему спасти учителя. Наконец он крепко – накрепко привязал к поясу кувшин, решив вернуться к пещере и разведать, что там творится. Очутившись у пещеры, он увидел, что ворота распахнуты настежь. Кругом стояла мертвая тишина. Осторожно ступая, Сунь У  кун вошел внутрь и неожиданно увидел старого духа, который, облокотившись на каменный стол, громко храпел. Из  за воротника у него торчал банановый веер, прикрывая половину головы, а рядом, у стола, стоял семизвездный меч. Сунь У  кун осторожно подошел к духу и потихоньку выдернул у него из  за воротника веер. Однако тут же бросился бежать к выходу. Дело в том, что ручка веера зацепилась за волосы духа, и тот, конечно, сразу же проснулся, поднял голову и, увидев, что Сунь У  кун выкрал веер, схватил меч и бросился за ним вдогонку. Но Сунь У  кун успел выбежать из пещеры. Воткнув веер за пояс, он начал обеими руками размахивать своим посохом и приготовился к бою с духом. Между ними разгорелся ожесточенный бой:

 

Князь духов был разгневан до предела,

И шапка на главе не усидела.

Он Сунь У  куна проглотить хотел:

  О злая тварь! Смирись, пока ты цел!

Весь полон ты насмешкой и обманом,

А нынче ты пришел за талисманом!

Не счесть мне слуг, погубленных тобой,

И потому – начнем смертельный бой!  

А Сунь У  кун ответствовал сердито:

  Чем только голова твоя набита!

Мой жалкий, неспособный ученик,

Из  за чего ты подымаешь крик  

Со мной, чье имя издавна почтенно,

Ты в смертный бой вступаешь дерзновенно  

Гранит покрепче дюжины яиц,

И ты падешь передо мною ниц!  

Меч с посохом по воздуху летали,

И жалости враги в бою не знали,

Волчком вертелись, бились так и сяк.

Являя мастерство своих атак.

Учитель шел за свитками Писаний,

Чтоб Будде поклониться на Линшани;

Из  за него великая вражда

Возникла у противника тогда,

Подобная вражде огня с металлом;

Все пять стихий в смятении немалом –

Противники владеют силой чар.

Рождает бурю мастерской удар;

Уж в небе солнце начало садиться,

А на земле все так же битва длится.

Все ж наконец, совсем лишившись сил,

Владыка духов первым отступил.

 

Раз сорок схватывались противники. День клонился к вечеру. Наконец дух понял, что ему не устоять против Сунь У  куна. Мы не будем подробно рассказывать о том, как он бросился бежать на юго  запад, к пещере Поверженного дракона.

Расскажем лучше о Великом Мудреце. Он спустился на облаке, вбежал к пещеру Цветов лотоса и освободил Танского монаха, Чжу Ба  цзе и Ша  сэна, которые рассыпались в благодарностях перед своим спасителем.

–  Куда же девались духи    – спросили они наконец.

–  Второй начальник духов сидит в тыкве, и теперь от него осталась одна водичка,  – отвечал Сунь У  кун.  – Первого начальника я победил в бою, и он бежал на юго  запад, в направлении горы Поверженного дракона. Младших духов я перебил почти всех. Некоторые из них, раненые, прибежали в пещеру, и тут я добил их. Вот почему мне и удалось освободить вас.

Танский монах без конца выражал ему свою благодарность.

–  Ученик мой!  – говорил он: – Как много тебе пришлось потрудиться из  за меня.

–  Верно,  – отвечал Сунь У  кун смеясь,  – поработать пришлось изрядно. Ведь вы страдали только от того, что были подвешены. Я же ни минуты не оставался в покое. Бегать мне пришлось куда больше, чем солдатам, обслуживающим почтовые станции. Лишь благодаря тому, что я выкрал у старого духа волшебный талисман, мне удалось изгнать его из пещеры.

–  Брат, а ты дай нам взглянуть на твою тыкву,  – попросил Чжу Ба  цзе.  – Наверное, второй дух уже растворился там.

Великий Мудрец отвязал от пояса кувшин, затем вынул золотой шнур и веер и наконец достал тыкву.

–  Только открывать ее пока не надо,  – сказал он.  – Ведь когда второй дух захватил меня в эту тыкву, я напустил слюны, а он подумал, что я растворился, и открыл крышку. Благодаря этому мне удалось выбраться на свободу. Нет, сейчас никак нельзя открывать крышки, иначе он ускользнет.

После этого учитель и ученики пришли в прекрасное расположение духа, разыскали в пещере рису, муки, овощей, разожгли очаг, приготовили себе постной пищи и наелись досыта. Затем они улеглись спать, и ночь прошла без особых происшествий.

Наступил следующий день. Тут следует еще сказать, что, когда старый дух прибыл к горе Поверженного дракона, он собрал там всех духов  служанок и рассказал им подробно о том, как была убита колдунья  мать, захвачен его брат, как были уничтожены все его подчиненные духи и как, наконец, у него украли волшебные талисманы. Выслушав все это, служанки зарыдали. Они долго плакали, пока наконец старый дух не сказал им:

–  Хватит вам убиваться. У меня еще остался один талисман – семизвездный меч. Сейчас я хочу возглавить ваш отряд. Мы сначала пройдем за гору Поверженного дракона, там попросим помощи наших родичей и непременно отомстим Сунь У  куну.

Едва успел он это сказать, как появилась привратница.