–  Уходи, уходи!  – крикнул Лао  цзюнь.

Сунь У  кун ушел. Между тем Лао  цзюнь задумался.

  Почему Сунь У  кун так спокойно отнесся к моему отказу    – размышлял он.  – Что  то подозрительно. Уж не задумал ли он пробраться ко мне и стащить пилюли  ,  – и он тут же приказал слугам вернуть Сунь У  куна.

–  Ну, вот что,  – сказал Лао  цзюнь.  – Не нравится мне твое поведение,  – что  то ты, видно, замыслил. Так и быть, дам я тебе одну пилюлю.

–  Почтенный учитель,  – отвечал на это Сунь У  кун.  – Вы знаете мои способности. Давайте сюда ваши пилюли, да поживее. Мы их поделим. Четыре части моих, а шесть ваших. Скажите спасибо, что счастливо отделались. Ведь я мог пустить в ход волшебство, и все пилюли мигом очутились бы у меня.

Тогда Лао  цзюнь взял тыкву  горлянку, перевернул ее вверх дном, и из нее выпала пилюля, которую он и отдал Сунь У  куну.

–  Вот все, что у меня есть,  – сказал Лао  цзюнь.  – Бери и уходи! Ее вполне достаточно, чтобы вернуть к жизни императора. Тебе это зачтется как заслуга, помни!

–  Погодите,  – сказал Сунь У  кун, беря пилюлю.  – Я сначала попробую ее. Может быть, она не настоящая.

И он положил пилюлю в рот. Лао  цзюнь так разволновался, что бросился к нему и схватил его за руку. Затем он стал хватать его за голову и браниться.

–  Вот гнусная обезьяна! Если только ты проглотишь пилюлю, я убью тебя на месте.

–  Ну и рожа!  – рассмеялся Сунь У  кун.  – Как будто ты самого низкого происхождения! Да кому нужна твоя пилюля   Подумаешь, драгоценность! Шуму много, а толку мало. Вот она, твоя пилюля!

А надо вам сказать, что у Сунь У  куна под подбородком был зоб, в который он и положил пилюлю.

–  Убирайся отсюда! Уходи сейчас же!  – крикнул Лао  цзюнь, ущипнув Сунь У  куна.  – И не являйся больше!

Наконец Великий Мудрец поблагодарил Лао  цзюня и покинул дворец Тушита. На радужных облаках он вылетел из яшмовых чертогов, в одно мгновенье миновал Южные ворота неба, и, когда возвратился в монастырь, солнце уже поднялось над звездами. Наконец он спустился к самым воротам монастыря и услышал причитания Чжу Ба  цзе.

–  Учитель!  – позвал Сунь У  кун.

–  Сунь У  кун вернулся!  – радостно воскликнул Трипитака – Ну как, достал пилюлю  

–  Конечно,  – отвечал тот.

–  Уж кто  кто, а он достанет,  – вставил свое слово Чжу Ба  цзе.  – Видимо, украл у кого  нибудь.

–  Ну  ка, убирайся отсюда,  – сказал Сунь У  кун.  – Ты мне больше не нужен. Утри слезы и иди поплачь в другом месте.

А ты,  – обратился он к Ша  сэну,  – принеси немного воды.

Ша  сэн побежал к колодцу, который находился на заднем дворе, достал полбадьи воды и принес. Сунь У  кун вынул изо рта пилюлю, положил ее между губами императора, затем приоткрыл ему рот и влил глоток воды. Примерно через час в животе у императора послышалось какое  то бульканье. Однако тело его оставалось неподвижным.

–  Ну вот, учитель,  – сказал Сунь У  кун.  – Вы заставили меня достать пилюлю бессмертия, и все равно ничего не помогает. Что же, вы теперь убьете меня  

–  Да как это не помогает!  – возразил Трипитака.  – Разве может труп проглотить воду   Конечно, на него воздействовала божественная сила пилюли бессмертия. А раз в желудке слышны звуки, то и кровь должна пульсировать. Только вот дыхание никак не может вернуться к нему. Но это не удивительно! Ведь он три года находился в колодце, здесь не то что человек, железо и то заржавеет. У императора иссяк жизненный дух. И надо, чтобы кто  нибудь вдохнул в него этот дух, тогда все будет в порядке.

Не успел он сказать это, как Чжу Ба  цзе подошел к императору. Однако Трипитака остановил его.

–  У тебя ничего не получится! Пусть это сделает Сунь У  кун!

Дело в том, что Чжу Ба  цзе с молодых лет губил людей, ел человеческое мясо и творил всякие недобрые дела. Поэтому дыхание его было нечистым. А Сунь У  кун с детства занимался физическим и нравственным совершенствованием и питался кедровыми и сосновыми орехами и персиками.

Выполняя волю Трипитаки, Великий Мудрец подошел к бездыханному телу императора, приблизил свое лицо, которое напоминало лицо Бога грома, к его губам и с силой вдохнул в него воздух, который прошел через горло, проник в верхний желудок, затем в средний и, наконец, дошел до пупка. Достигнув ступни, струя воздуха повернула и проникла в мозг. Послышался резкий звук, и жизненная энергия вернулась к императору. Он перевернулся, подвигал руками, поджал ноги и, опустившись перед Трипитакой на колени, воскликнул:

–  Учитель! Я помню, что вчера ночью моя душа навестила вас, но разве мог я думать, что сегодня на рассвете уже вернусь к жизни  

Трипитака поспешил поднять императора и взволнованно произнес:

–  Ваше величество, я тут ни при чем. Благодарите моего ученика.

–  Зачем вы так говорите, учитель    – запротестовал улыбаясь Сунь У  кун.  – Ведь не даром говорится, что   в доме не может быть двух хозяев  . Я ничуть не пострадаю, если поклоны примете вы.

Тем не менее Трипитака ощущал неловкость. Он помог императору подняться с колен и ввел его в зал Созерцания. Здесь, прежде чем усадить его, он заставил Чжу Ба  цзе, Сунь У  куна и Ша  сэна воздать императору соответствующие почести. В это время пришли монахи, которые уже приготовили утреннюю трапезу и принесли поесть своим гостям. Увидев императора в мокрой одежде, они не на шутку перепугались и стали шептаться. Тут Сунь У  кун выскочил вперед.