–  Ту, что должен прочесть по обету,  – ответил Сунь У  кун, ничуть не смущаясь.

–  Но ведь все уже давно спят, отчего же ты бодрствуешь    – спросила дева.

–  Как же мне не читать, ведь я дал обет!  – отвечал Сунь У  кун, словно оправдываясь.

Красавица еще крепче обняла его и поцеловала в губы.

–  Пойдем со мною на задний двор! Там мы с тобой позабавимся,  – предложила она, пытаясь увлечь за собой послушника.

Сунь У  кун нарочно отвернулся, чтобы подзадорить оборотня, и сказал:

–  Ты, видно, ошиблась во мне!

–  А ты умеешь гадать по лицу    – перебила его дева.

–  Да, кое  что смыслю в этом,  – ответил Сунь У  кун.

–  Ну, так отгадай, кто я такая!  – лукаво попросила красавица.

–  По  моему,  – сказал Сунь У  кун,  – ты любишь тайком предаваться любовным утехам и за это свекор со свекровью выгнали тебя из дому.

–  Вот и не угадал! Вот и не угадал!  – обрадовалась дева.  – Слушай кто я такая:

 

Не свекор,

Не жестокая свекровь

Меня за незаконную любовь,

Озлобясь,

Из дому навек прогнали.

Судьба моя в той жизни решена

На горе мне.

И не моя вина,

Что бедной мне

В мужья мальчишку дали.

Не ведал он,

Как быть ему с женой,

Вдвоем со мной

Оставшись в брачной спальне.

И убежала я…

Что может быть печальней  

С тех пор приходится мне жить одной.

 

Давай проведем вместе эту звездную ночь. Я знаю, что свидание с тобой самой судьбой мне назначено. Мы пойдем на задний двор и там понежимся, как пара чудесных птиц Луань!  – закончила дева и потянула за собой Сунь У  куна.

Сунь У  кун выслушал ее и подумал про себя:   Те глупые послушники поддались соблазну любовных утех, а потому распрощались с жизнью. Теперь она, видимо, хочет и меня провести  . Отпрянув от девы, он округлил глаза:

–  Я ведь монашеского звания, милая тетенька! Мне еще очень мало лет, и я не знаю, что значит понежиться.

–  Пойдем со мной!  – тянула его дева.  – Я научу тебя.

Усмехнувшись про себя, Сунь У  кун подумал:   Ладно, так и быть! Пойду посмотрю, что она собирается сделать со мной  .

Обнявшись, они вышли из храма Будды и направились к огороду на заднем дворе. Вдруг дева  оборотень неожиданно подставила ножку Сунь У  куну, и он упал наземь. Сама же она с возгласами:   Любимый мой! Дорогой мой!   – ухватила его руками за то место, которое, читатель, нельзя назвать. Сунь У  кун подумал:   Ай  ай  ай! Она и впрямь собирается сожрать меня, старого Сунь У  куна!  .

Схватив ее за руки, он ловким движением ног повалил ее, и она покатилась по земле.

–  Милый мой! Ишь ты каков!  – закричала дева  оборотень.  – Оказывается, сумел повалить свою тетеньку!

Тем временем Сунь У  кун стал прикидывать:   Когда же еще, как не сейчас, расправиться с этим оборотнем! Ведь правду говорят:   Кто первый бить начнет – выигрывает, кто опоздает – проигрывает!  .

Сунь У  кун скрестил руки, выгнул спину, подпрыгнул, принял свой первоначальный облик и принялся вертеть колесом железный посох с золотыми обручами, готовясь нанести оборотню сокрушительный удар по голове.

Повалившись наземь, дева  оборотень струхнула:   Вот так послушник,  – с тревогой подумала она,  – какой злющий!  . Теперь перед ней был не кто иной, как ученик Танского монаха, Сунь У  кун. Но это ничуть ее не испугало.

Вы только послушайте, что это был за оборотень!

 

Крепок нос у нее,

Словно клюв или выступ железный.

Вся в серебряной шерсти,

Ни зверь она, ни человек.

Домом служат ей норы,

Приютом – туманные бездны,

И в любой котловине

Готов ей надежный ночлег.

Триста лет, как возникла она,

И не ведала сроду

Ни добра, ни любви,

Хоть была на вершине Линшань,

Но наелась там воску, цветов

И душистого меду,

И низвергла с небес ее

Будды могучая длань.

Но назвал ее дочерью

Царь То  та Ли, что над нами

В небесах, и сестрою Наследника

Стала она.

То не птица Цзинвэй,

Что моря завалила камнями,

Не Ао – черепаха,

Что выдержать горы должна.

Не страшны ей драконы – мечи

Колдуна Лэй Хуаня;

Преградить ей дорогу не в силах

Янцзы или Хань;

Не грозит ей погибелью

Нож знаменитый Люй  цяня,

Что пред нею вершина Хэньшань

Или горы Тайшань!

А захочет она

Обернуться к нам ликом девичьим,

И цветок и луну

Затмевает ее красота.

Кто помыслит тогда,

Что под этим чудесным обличьем

Морда мерзкой лисицы таится

Иль образ крота