Пестреют их дикие лица,

Светят круглые кольца глаза,

Ослепляя до слез.

Их рога высоки

И остры, как у злой буйволицы,

По две пары ушей

Остриями торчат из волос.

Их тела, будто краскою,

Сетью разводов покрыты,

Словно жужелиц спинки,

Блестят от рогов и до пят.

Их одежды сверкают

Парчою, богато расшитой,

Пламенеют зрачки,

Будто сжечь все живое хотят.

Трудно слово найти,

До того они злобны и мерзки!

Первый в шапке косматой

Из лисьих, пушистых мехов,

А лицо словно спрятано

В темной взъерошенной шерсти,

Так и пышет огнем он

И в бой устремиться готов

Вот второй: он покрыт,

Словно пламенем, легкою тканью,

И копыта звенят,

Точно горная яшма, белы.

Третий грозен на вид,

Извергает цветное сверканье

И свирепо рычит,

Будто гром раздается из мглы.

Сколько лютой отваги

И злобы у силы нечистой!

А клыки их острее

Лечебной иглы серебристой,

Каждый держит оружье,

Слепящее блеском глаза:

Первый машет секирой,

Огромный палаш у второго,

А у третьего –

Самого дикого, самого злого –

Над могучим плечом

Сучковатая блещет лоза.

 

Сунь У  кун заметил также множество диковинных оборотней с воловьими головами, из которых на семь рослых приходилось по восемь коротконогих и на семь тучных – восемь тощих. Все они были вооружены копьями и дубинами. Над их головами развевались три больших знамени, на каждом из которых четко вырисовывались иероглифы. На одном было написано:   Великий князь Удалившийся от холода  ; на другом –   Великий князь Удалившийся от жары  , а на третьем –   Великий князь Удалившийся от суеты  . Сунь У  кун глядел на них некоторое время, затем не вытерпел и бросился вперед с громкими возгласами:

–  Негодяи! Разбойники! Узнаете ли меня, старого Сунь У  куна  

–  Не ты ли тот самый Сунь У  кун, который учинил буйство в небесных чертогах    – крикнули в ответ оборотни.  – Вот уж верно говорится:   Слыхал понаслышке, да в глаза не видал, а как увидал, чуть от стыда не пропал!   Вот, значит, ты каков!

Сунь У  кун вне себя от гнева стал ругать их:

–  Я вам покажу, разбойники, как красть ароматное масло! Ишь вы, морды промасленные! Замолчите лучше и освободите скорей моего наставника!

С этими словами он стал вращать колесом свой железный посох и, ринувшись вперед, собрался бить их.

Трое князей  оборотней тотчас подняли свое оружие и, стремительно отбивая удары Сунь У  куна, вступили с ним в бой. Послушайте, какая битва разгорелась в горном ущелье.

 

Разит огромная секира,

Бьет сучковатая лоза,

Палаш удары рассыпает,

Как разъяренная гроза,

Но посохом взмахнув тяжелым,

И духов и чертей страша,

Царь обезьян выходит смело,

Все на пути своем круша!  –

Напрасно сыплются удары

Лозы, секиры, палаша –

Взлетает вверх железный посох,

Отбить удары их спеша.

И, видно, оборотни злые

Теперь узнают до конца

Повсюду наводящий ужас

Гнев Сунь У  куна Мудреца!

Прекрасен Сунь У  кун могучий!

Пришедший из глубин времен,

Он грозной, праведною силой

Недаром свыше наделен:

Он против ложных Будд в сраженье

Вступил среди крутых вершин,

С тремя коварными врагами

Бесстрашно борется один.

А те, кто масло похищали

В день праздника из года в год,

Совсем, как видно, обнаглели

От этих набожных щедрот –

Они над всем цветущим краем

Простерли дьявольскую власть

И государства посланца

Посмели, дерзкие, украсть!

Не дрогнет Сунь У  кун отважный;

Решив учителя спасти,

На все готов он, не страшится

Любых опасностей в пути.

Но алчны оборотни злые:

Они хотят, чтоб каждый год

Душистым, благородным маслом

Их щедро одарял народ.

Со свистом рушится секира,

Разит палаш со звоном злым,

И тут же посоха удары

Громами отвечают им.

Вот с трех сторон враги насели,

Втроем напав на одного,

И в схватке яростной являют

Всю мощь свою и волшебство.

С рассвета началось сраженье

Среди непроходимых гор,

Теперь уже спустился вечер,

А бой не молкнет до сих пор.

Кипит борьба, и невозможно

Предугадать ее исход:

Кто победит в жестокой схватке,

А кто, поверженный, умрет