–  Где же находятся твои спутники  ученики    – спросил он.

–  На заезжем дворе при почтовой станции,  – ответил СЮань  дзан.

Тотчас же был послан дворцовый нарочный, которому было велено призвать учеников праведного монаха, сообщить, что их наставник остается в столице в качестве супруга царевны, и выдать им пропуск, чтобы они могли следовать дальше на Запад. Пришлось Танскому монаху подняться на ноги и прислуживать государю как тестю. Обо всех этих событиях сложены стихи.

 

Чтобы свою не осквернить природу,

Трем правилам ты следовать обязан,

А если тяжкий подвиг не свершил ты,

То не ропщи, что злой судьбой наказан.

Путь Истины нам мудрецы открыли,

Его постичь от нас самих зависит.

Твори добро, а благостное Небо

Тебя и осчастливит и возвысит.

Смотри, чтоб шесть корней твоих отныне

В тебе желаний алчных не рождали,

Лишь непорочным чувствам дай дорогу,

Лишь в истинном живи первоначале.

Тогда покой ты обретешь душевный,

Где нет земных желаний и стремлений,

И лишь тогда наверняка избегнешь

Всех бесконечных перевоплощений.

 

О том, как нарочный прибыл в заезжий двор почтовой станции и призвал во дворец учеников Танского монаха, мы пока рассказывать не будем.

Обратимся к Сунь У  куну. Расставшись со своим наставником у расписной башенки, он отправился в заезжий двор, весело хихикая. Его встретили Чжу Ба  цзе и Ша  сэн.

–  Братец, ты что так развеселился    – спросили они.  – Почему с тобой нет наставника  

–  Он предается радости и веселью,  – ответил Сунь У  кун.

–  Какая может быть радость, когда мы еще не поклонились Будде и не получили священных книг    – удивился Чжу Ба  цзе.

–  Вот слушай! Едва мы подошли с наставником к расписной башенке, установленной на самом перекрестке, как царевна кинула цветной мячик и попала прямо в нашего учителя. Его сразу же окружили дворцовые прислужницы, нарядные девы и придворные евнухи и подвели к башенке. Затем он сел в колесницу вместе с царевной и укатил во дворец, где его объявят женихом. Что же это такое, по  твоему, если не радость  

Эти слова вывели Чжу Ба  цзе из себя. Он начал топать ногами и колотить себя в грудь.

–  Я говорил, что мне надо с ним идти!  – досадовал Дурень.  – А все ты виноват, Ша  сэн! Если бы я был там, то сразу подскочил бы к башенке, мячик попал бы в меня, царевна признала бы меня женихом, и все было бы хорошо. У меня была бы кровля, жена, пошли бы дети…  – размечтался Дурень.

–  И не стыдно тебе    – закричал Ша  сэн, подскочив к Чжу Ба  цзе и мазнув его рукой по лицу.  – Ишь ты морда!   Купил себе старого осла за три гроша и хвалится!  . Да если бы в тебя попал мячик, всю ночь стали бы жечь бумагу с заклинаниями, чтобы отогнать черта, да еще сетовали бы, что поздно хватились. Кто же осмелится пустить в дом такую образину  

–  Эх ты, чумазый! Ничего ты не понимаешь!  – возразил Чжу Ба  цзе.  – Что с того, что я безобразен   У меня есть свои достоинства! Еще в древности говорили:   У кого кожа толста, у того кость крепка  ,  – у каждого свое!

–  Полно тебе чепуху городить!  – вмешался Сунь У  кун.  – Собирай  ка лучше поклажу. Боюсь, что наставник наш забеспокоился и сейчас позовет нас. Надо быть готовыми отправиться во дворец и защищать его там.

–  Братец! Ты что  то опять не то говоришь!  – воскликнул Чжу Ба  цзе.  – Для чего нужна твоя защита нашему наставнику   Он ведь стал женихом царевны, поселится с ней вместе и будет наслаждаться. Это не то, что карабкаться по горам, лазить по тропинкам да сражаться с оборотнями и злыми духами  марами! Он уже в летах и сам знает, что ему делать в брачной постели. Неужто ему понадобится твоя помощь  !

Сунь У  кун схватил Чжу Ба  цзе за ухо и, размахивая кулаком, заорал на него:

–  Негодяй! Распутник несчастный! Совсем забылся! Ты как смеешь говорить подобные мерзости  !

В этот момент вдруг появился смотритель станции и сообщил:

–  Сюда прибыл гонец нашего премудрого правителя и просит вас, преподобных монахов, последовать за ним!

–  Для чего же нас приглашают    – удивился Чжу Ба  цзе.

–  Ваш благочестивый наставник по счастливой случайности встретился с нашей царевной. В него попал ее мячик, и она признала вашего наставника своим женихом. Вот по этой причине сюда и прислан гонец, чтобы пригласить вас ко двору,  – учтиво пояснил смотритель.

–  Где же он, посланец правителя    – спросил Сунь У  кун.  – Проси его сюда!

Посланец вошел, взглянул на Сунь У  куна и отвесил ему вежливый поклон. Когда взаимные приветствия были окончены, он опустил голову, боясь поднять глаза, и принялся бормотать:

–  Может, черти  … А может, дьяволы  … Бог Грома   Якша  

–  Гонец!  – крикнул Сунь У  кун.  – Ты что бормочешь   Если хочешь что сказать, говори прямо!

От этого окрика гонец так струхнул, что даже задрожал и поднял обеими руками жезл государя, свидетельствующий о высочайшем повелении. Выбивая дробь зубами, он начал говорить, с трудом связывая слова:

–  Наша… царевна… Есть приглашение… пожаловать на помолвку. Царевна… наша… на помолвку… есть приглашение…

Чжу Ба  цзе решил успокоить его.

–  У нас здесь нет орудий пыток, и мы не станем пытать тебя!  – сказал он.  – И колотить тебя не будем!  – добавил он.  – Говори внятно и не бойся.

–  Ужель ты думаешь, что он боится твоих побоев   Да он твоей морды испугался!  – проговорил Сунь У  кун, обращаясь к Чжу Ба  цзе.  – Ну  ка, живо собирайте поклажу и выводите коня,  – приказал он.  – Идемте к наставнику во дворец и обсудим наши дела!

Недаром сказано:

 

Трудно на узкой тропе разминуться

Тем, кто навстречу друг другу идет.

Тот, кто навязывает свою милость,

Тот, кто насильно любовь предлагает,

Только вражду на себя навлечет.

 

О том, что сказал правитель ученикам Танского наставника, вы узнаете из следующей главы.