И не трудно поверить,

Что много столетий не гасло –

С той поры, как повсюду

Святое ученье царит,  –

Это яркое пламя

Душистого, чистого масла,

Что в хрустальных лампадах

Пред ликами Будды горит.

Право, можно сказать,

Что чудесная эта молельня

От мирской суеты

Словно стенами ограждена.

Пусть не в храме, а в доме,

Но святость ее беспредельна,

И любой монастырь

Красотой превосходит она.

 

Танский монах вымыл руки, взял благовонные свечи и стал молиться, отбивая земные поклоны. По окончании молитвы он повернулся к хозяину дома и поклонился ему.

–  Постой!  – остановил его хозяин.  – Давай войдем в зал для чтения священных книг и там представимся друг другу.

О, какой это был зал!

 

На изукрашенном помосте,

Широком, четырехугольном,

Вниманье сразу привлекают

Ряды высоких поставцов.

Откроешь – и на каждой полке

Увидишь кипы книг старинных,

Все истины земли и неба –

Творенья древних мудрецов.

А рядом с ними на помосте

Играют золотом и яшмой

Ларцы и ларчики резные,

Расставленные там и сям:

В них свитки ценные хранятся,

Собрания старинных грамот –

На радость мудрому владельцу,

На удивление гостям.

На хрупких столиках узорных,

Покрытых лаком драгоценным,

Сверкают тушечницы с тушью,

Бумага, кисти для письма,

И все, что видишь в этом зале,

Как в лучшем из книгохранилищ,

Полно приятных развлечений

Для просвещенного ума.

Вот перед ширмой ярко  красной,

Перцового, густого цвета,

Изящно выгнутые лютни

Расставлены невдалеке,

Вот в удивительном порядке

Разложены картины, книги,

А вот точеные фигуры

Блестят на шахматной доске.

И тут же золотой отделкой

Блистает яшмовое било,

Чей величавый, звучный голос

К священным помыслам зовет.

А рядом со стены свисает

Густая   борода дракона  ,

Что охраняет от соблазнов,

От праздных мыслей и забот.

Струится в окна свежий воздух,

Вселяя и покой и бодрость,

Душе усталой помогая

Свои тревоги превозмочь.

Здесь каждому на ум приходят

Одни возвышенные мысли,

А все желания мирские

Невольно отступают прочь.

 

Войдя в этот зал, Танский наставник хотел было опять приветствовать хозяина, но тот снова удержал его:

–  Прошу прежде снять с себя дорогое облачение,  – сказал он.

Танский монах снял рясу, и тогда только хозяин обменялся с ним положенными поклонами. Затем позвали Сунь У  куна и остальных учеников, чтобы те тоже могли представиться хозяину. После этого хозяин велел накормить коня, сложить поклажу под навесом и лишь тогда завел беседу с гостями, поинтересовавшись, кто они такие и откуда идут.

–  Я, бедный монах из восточных земель,  – начал Сюань  цзан,  – посланец великого Танского государства. Прибыл в вашу благодатную страну, чтобы посетить чудесную гору Линшань, поклониться Будде и испросить у него священные книги. Узнав, что в твоих драгоценных хоромах уважают монахов, я явился сюда поклониться тебе и попросить накормить нас, чтобы мы тотчас же могли отправиться дальше.

Лицо хозяина при этих словах просветлело, и он, радушно посмеиваясь, стал рассказывать о себе.

–  Меня, недостойного, зовут Коу Хун,  – сказал он,  – а прозвище мое   Великодушный  . Вот уже шестьдесят четыре года зря живу на свете. Сорока лет я дал зарок принять и накормить ровно десять тысяч монахов. Нынче исполнилось ровно двадцать четыре года, как я дал свой обет. У меня ведется книга записей, в которую я заношу имена монахов, облагодетельствованных мною. Недавно на досуге я сосчитал монахов, которым дал приют,  – за все это время их оказалось девять тысяч девятьсот девяносто шесть человек. Не хватало еще четырех монахов. И вот сегодня небо как раз и ниспослало мне вас, четверых. Заветное число десять тысяч, таким образом, завершается. Прошу тебя, уважаемый наставник, сообщить мне ваши имена. Вы уж как хотите, но поживите у меня с месяц или подольше, а затем я велю подать паланкин и коней, чтобы проводить тебя на гору, почтенный наставник. Отсюда до чудесной горы Линшань всего только восемьсот ли. Теперь совсем недалеко.

Танский наставник от этих слов пришел в неописуемую радость и скрепя сердце согласился пожить здесь немного. Но об этом мы рассказывать не будем.

Все слуги, от мала до велика, стали носить дрова, таскать воду, брать крупу, муку и разные овощи, готовить трапезу.

Хозяйка, встревоженная шумом, спросила:

–  Что за монахи явились к нам в дом и почему из  за них поднялась такая суматоха  

–  Это не простые монахи,  – отвечали слуги.  – Они говорят, что их послал сам император великого Танского государства и что идут они из восточных земель на чудесную гору Линшань поклониться Будде. Они прошли невесть какой дальний путь.

Хозяин говорит, что это само небо ниспослало их нам, и велел скорей приготовить еду, чтобы угостить их.

Хозяйка, услышав их слова, тоже обрадовалась и позвала служанок:

–  Принесите мне мое самое лучшее платье,  – приказала она.  – Я выйду посмотреть на них.

–  Госпожа, смотреть можно лишь на одного из них,  – предупредили ее слуги,  – а на трех остальных лучше не глядеть: уж очень страшны на вид.

–  Вы не знаете,  – отвечала им хозяйка,  – что все безобразные, уродливые и причудливые являются небожителями, сошедшими на землю. Поспешите доложить вашему господину, что я выйду.

Слуги стремглав прибежали в зал для чтения священных книг и обратились к хозяину:

–  Госпожа идет! Она хочет поклониться почтенным отцам из восточных земель.

Танский монах, услышав их слова, тотчас же поднялся с места.

Между тем хозяйка уже успела войти в зал. Вскинув глаза на Танского монаха, она увидела, что он был величавой наружности, красив собой и мужествен. Затем она взглянула на его учеников и хоть знала, что они – небожители, спустившиеся на землю, тем не менее испугалась, опустилась на колени и начала кланяться.

Танский наставник, поклонившись ей в ответ, промолвил:

–  Ты обозналась, добрая женщина, мы недостойны подобного уважения.

Тогда хозяйка обратилась к мужу:

–  Почему же эти четверо монахов не сидят рядом  

Чжу Ба  цзе выпятил рыло и рявкнул:

–  Мы трое всего лишь ученики и спутники!  – Голос его прозвучал, словно рык тигра в глухих горах!

Хозяйка так и задрожала от страха.

В это время появился еще один слуга и доложил:

–  Двое младших дядюшек наших тоже пожаловали сюда!

Танский наставник поспешно обернулся и увидел двух молодых сюцаев. Войдя в зал, молодые люди совершили земной поклон и этим так смутили Танского наставника, что он тут же опустился на колени, чтобы ответить им, однако хозяин успел удержать его и сказал:

–  Это мои сыновья. Одного зовут Коу Лян, а другого – Коу Дун. Они только что пришли с занятий и еще не обедали. Узнав, что вы пожаловали к нам, они явились вам поклониться.

Танский наставник пришел в восторг и стал восклицать:

–  Вот умники! Вот умники! Верно говорится:   Желаешь иметь добродетельных учеников – твори добро; а хочешь иметь хороших сыновей и внуков – заставляй их учиться!  .

Оба сюцая обратились к отцу с вопросом: