С этими словами монах вытащил из сумы небольшое зеркальце с нацарапанной на оборотной стороне надписью «Драгоценное зеркало любви» и, протянув его Цзя Жую, пояснил:
– Это зеркальце из храма Кунлин, что в области Небесных грез, его сделала бессмертная фея Цзинхуань. Оно излечивает от хвори, вызванной грешными помыслами и безумными поступками, наставляет на путь истины, сохраняет жизнь. В этот мир я принес его для тех, кто знатен, умен и талантлив. Но помни: никогда не смотрись в лицевую сторону зеркальца – только в оборотную. Это – самое главное! Это – самое главное! Когда через три дня я приду за зеркальцем, ты будешь здоров!
С этими словами монах удалился, как ни умолял его Цзя Жуй остаться.
А Цзя Жуй взял зеркальце в руки, подумал:
«Странный какой-то даос! Впрочем, почему бы не поглядеться?»
Погляделся в оборотную сторону и увидел скелет. Быстро опустил зеркальце, обругал монаха:
– Негодяй! Вздумал меня пугать! Ну, а если в лицевую сторону поглядеться?
Погляделся. И увидел Фэнцзе. Она манила его рукой. Безумная радость охватила Цзя Жуя. Ему вдруг почудилось, будто он сам входит в зеркальце, соединяется с Фэнцзе, а затем Фэнцзе выводит его из зеркальца. Но едва он добрался до постели, как зеркальце перевернулось и перед ним вновь предстал скелет. Цзя Жуя прошиб холодный пот. Он опять повернул зеркальце лицевой стороной и снова увидел Фэнцзе, которая манила его к себе. Так повторялось три или четыре раза. Когда же в последний раз он захотел выйти из зеркала, перед ним появились двое, надели на него железные цепи и куда-то поволокли.
– Постойте, я возьму зеркальце! – истошным голосом завопил Цзя Жуй и больше не мог произнести ни слова.
Те, что за ним ухаживали, видели, как он упал навзничь, не сводя широко раскрытых глаз с руки, из которой выпало зеркальце.
Цзя Жуй лежал в холодной клейкой луже и уже не дышал. Его быстро одели, положили на кровать.
Цзя Дайжу и его жена плакали навзрыд, понося и проклиная монаха:
– Никакой он не даос, он – злой волшебник!
Цзя Дайжу приказал развести огонь и бросить в него зеркальце. Но тут раздался голос:
– Остановитесь! Не надо было смотреться в лицевую сторону зеркальца и принимать ложное за действительное!
Тут зеркальце взлетело в воздух. А Цзя Дайжу, выйдя за ворота, увидел босого даосского монаха, который кричал:
– Верните мне мое сокровище!
В этот миг зеркальце вылетело из дома, монах подобрал его и исчез.
Цзя Дайжу занялся устройством похорон внука и разослал извещения родственникам. На третий день началось чтение молитв, на седьмой день состоялось погребение. Гроб с телом поставили позади кумирни Железного порога. Все члены семьи Цзя приходили выразить соболезнование.
По двадцать лянов серебра пожертвовали на похороны Цзя Шэ и Цзя Чжэн из дворца Жунго, как и Цзя Чжэнь из дворца Нинго. Остальные родственники, в зависимости от достатка, кто один-два ляна, кто три-четыре. Соученики Цзя Жуя тоже внесли свою лепту, которая в целом составила лянов двадцать – тридцать. Так Цзя Дайжу, несмотря на скромные доходы, сумел устроить вполне приличные похороны.
В конце года пришло письмо от Линь Жухая. Он тяжело заболел и просил Линь Дайюй приехать.
Матушка Цзя опечалилась. Но ничего не поделаешь, пришлось собирать Дайюй в дорогу.
Баоюй тоже огорчился, но сделать ничего не мог. Дайюй должна была выполнить свой дочерний долг.
Матушка Цзя решила вместе с Дайюй отправить Цзя Ляня, ему же надлежало сопровождать Дайюй и на обратном пути.
Все расходы на дорогу и на подарки матушка Цзя взяла на себя. Был выбран счастливый день для отъезда, Цзя Лянь и Дайюй попрощались со всеми, сели в лодку и в сопровождении слуг отплыли в Янчжоу.
Если хотите узнать, чем кончилось их путешествие, прочтите следующую главу.
