– Конечно, нельзя отказываться, раз отец Чжан так просит, – сказал Баоюй матушке Цзя. – Но мне эти вещи ни к чему, и лучше всего раздать их бедным.
– Это, пожалуй, справедливо, – согласилась матушка Цзя.
Но даос Чжан запротестовал:
– Конечно, очень дорогих вещей здесь нет и мне понятно желание брата Баоюя совершить доброе дело, но кто знает, в чьи руки попадут эти вещи! Не осквернят ли их? Если уж вы непременно хотите помочь бедным, дайте им денег!
– Хорошо, – уступил Баоюй, – вечером я сам это сделаю.
Он позвал слуг и распорядился унести подарки, после чего даос Чжан удалился.
Между тем матушка Цзя и все остальные поднялись на главную башню, где и расположились, а Фэнцзе – на восточную, предоставленную в ее распоряжение. Служанки разместились поблизости, на западной башне, на случай, если понадобятся.
Через некоторое время Цзя Чжэнь поднялся к матушке Цзя и сказал:
– Мы только что тянули жребий, и он выпал на сцену из пьесы «Белая змея».
– А о чем пьеса? – поинтересовалась матушка Цзя.
– О том, как основатель династии Хань – Гаоцзу – отрубил голову Белой змее и воссел на трон, – ответил Цзя Чжэнь. – Затем будут представлены акты из пьесы «Полна кровать бамбуковых табличек».
Матушка Цзя осталась довольна и кивнула головой:
– Обе пьесы вполне годятся. Раз на них выпал жребий, пусть так и будет.
Затем она спросила о третьей пьесе.
– «Правитель Нанькэ», – ответил Цзя Чжэнь. Матушка Цзя промолчала. Цзя Чжэнь спустился вниз и распорядился, чтобы приготовили все необходимое для приношения духам, а также совершили положенные церемонии. О том, как проходило представление, мы рассказывать не будем.
Баоюй, ни на минуту не отлучавшийся от матушки Цзя, приказал подать принесенный даосом поднос, надел на шею свою яшму и от нечего делать принялся перебирать лежавшие на подносе вещи, показывая каждую матушке Цзя.
Неожиданно матушка Цзя заметила среди вещей отлитого из червонного золота цилиня с головой, украшенной перьями зимородка, и, взяв его у Баоюя, с улыбкой сказала:
– Точно такого цилиня я, кажется, видела у кого-то из детей!
– Верно! – поддакнула Баочай. – У Сянъюнь, только у нее поменьше.
– У Сянъюнь? – воскликнула матушка Цзя.
– Как же так? – Баоюй тоже удивился. – Ведь Сянъюнь постоянно бывает у нас, почему, же я никогда не видел у нее ничего подобного?
– Сестра Баочай не в пример тебе очень внимательна, потому и заметила, – произнесла с улыбкой Таньчунь.
– Не в этом дело, – возразила Дайюй, – просто сестра Баочай всегда замечает, что на ком надето. Все, до мелочей, где уж нам с ней тягаться!
