Слуга из семьи Чжэнь находит приют в семье Цзя;

наклеенный на ворота листок бумаги помогает раскрыть неблаговидные дела в монастыре Шуйюэ

 

Итак, Фэн Цзыин ушел. После его ухода Цзя Чжэн вызвал к себе привратника и спросил:

– Не знаешь, по какому случаю Линьаньский бо[1] прислал мне приглашение?

– Не по случаю семейного праздника, я узнавал, – отвечал привратник. – Дело в том, что во дворец Наньаньского вана приехала труппа, очень знаменитая. Господину Линьаньскому бо артисты так понравились, что он пригласил их к себе на два дня и теперь созывает друзей посмотреть спектакли и повеселиться. Подарков, судя по всему, делать не надо!

– Ты поедешь? – спросил Цзя Шэ у Цзя Чжэна.

– Нельзя не поехать, раз господин бо благосклонен ко мне и считает своим другом, – произнес Цзя Чжэн.

Тут снова появился привратник и доложил Цзя Чжэну:

– Пришел письмоводитель из ямыня, просит вас завтра непременно прибыть на службу по особо важному делу.

– Хорошо, – отозвался Цзя Чжэн.

Затем явились управляющие, ведавшие сбором арендной платы в поместьях, справились о здоровье Цзя Чжэна и отошли в сторонку.

– Вы из Хаоцзячжуана? – спросил Цзя Чжэн.

Оба поддакнули. Цзя Чжэн поговорил немного с Цзя Шэ, и тот собрался уходить. Тогда Цзя Лянь позвал управляющих и приказал:

– Докладывайте!

– Провиант в счет арендной платы за десятый месяц я давно вам послал, – доложил первый управляющий, – и завтра он был бы здесь. Но почти у самой столицы повозки отобрали и всю поклажу свалили на землю. Я пытался доказать, что повозки принадлежат не какому‑нибудь торговцу, а в них поклажа для вашей семьи, но меня слушать не стали. Тогда я велел возчикам ехать дальше, однако служащие ямыня возчиков поколотили и две повозки отобрали. Я поспешил сообщить о случившемся. Прошу вас, господин, пошлите людей в ямынь, пусть потребуют назад наше добро. И велите наказать грубиянов, которые не уважают ни законы, ни самое Небо! С нами обошлись еще сносно, господин, а вот на торговцев поистине жалко было смотреть. Все их товары свалили прямо на дорогу, повозки угнали, а возчиков, которые осмелились сопротивляться, избили до крови!

– Безобразие! – возмутился Цзя Лянь.

Быстро набросав письмо, он отдал его одному из слуг и приказал:

– Немедленно поезжай в ямынь и потребуй все сполна вернуть. Все, до последней мелочи, а иначе – берегись!.. Позвать сюда Чжоу Жуя!

Чжоу Жуя дома не оказалось, и вместо него хотели позвать Ванъэра. Но и его не нашли – он ушел в полдень и еще не возвращался.

– Мерзавцы, негодяи! – бушевал Цзя Лянь. – Когда нужно, никого не найдешь! Только и знают, что жрать, а от работы отлынивают! Сейчас же сыщите их, хоть из‑под земли достаньте! – крикнул он мальчикам‑слугам.

Он ушел к себе и лег спать. Но об этом мы рассказывать не будем.

 

На следующий день Линьаньский бо снова прислал нарочного с приглашением. Цзя Чжэн сказал Цзя Шэ:

– Я занят в ямыне, Цзя Лянь разбирает дело с повозками. Придется поехать вам с Баоюем.

Цзя Шэ согласился.

Цзя Чжэн послал слугу за сыном и, когда тот явился, сказал:

– Нынче поедешь со старшим господином во дворец Линьаньского бо смотреть спектакль.

Обрадованный Баоюй побежал переодеваться и в сопровождении Бэймина, Сяохуна и Чуяо поспешил к Цзя Шэ.