Исчерпавшая свое долголетие матушка Цзя возвращается в потусторонний мир;

истощившая свои силы Фэнцзе утрачивает благорасположение людей

 

Итак, матушка Цзя, приподнявшись на постели, сказала:

– Прошло более шестидесяти лет с того дня, как я пришла в вашу семью. И все это время я была неизменно окружена почетом. До самой старости. Все в доме, начиная с моего сына Цзя Чжэна и кончая внуками, выросли хорошими людьми. Баоюя я больше всех любила…

Она огляделась. Госпожа Ван подтолкнула Баоюя к постели. Матушка Цзя привлекла к себе внука и продолжала:

– Мальчик мой, ты должен быть решительным, энергичным!

Баоюй поддакнул, сердце его сжалось от боли, но плакать он не смел и стоял в растерянности, не зная, что делать.

– Теперь я хочу увидеть правнука, и тогда на душе у меня будет спокойно, – произнесла матушка Цзя. – Где мой Ланьэр?

Ли Вань подвела к ней Цзя Ланя. Матушка Цзя отпустила Баоюя, прижала к себе Цзя Ланя и сказала:

– Слушайся и почитай свою мать. Я уверена, когда станешь взрослым, непременно ее прославишь… А Фэнцзе где?

– Я здесь, – отозвалась Фэнцзе, подходя к постели.

– Дитя мое, – промолвила матушка Цзя, – ты умница и должна быть счастливой! Я никогда не думала о собственном счастье и теперь за это расплачиваюсь. Никогда не молилась с усердием Будде, не соблюдала посты, не удосужилась даже проверить, исполнено ли мое приказание переписать «Алмазную сутру» – «Цзиньганцзин» и разослать людям.

– Пока не исполнено, – ответила Фэнцзе.

– Тогда распорядись, чтобы поскорее исполнили, – промолвила матушка Цзя. – Цзя Шэ и Цзя Чжэнь далеко, приехать не могут, но почему ни разу не приехала Сянъюнь?

Все знали, почему Сянъюнь не приехала, но не сказали ни слова.

Матушка Цзя взглянула на Баочай, вздохнула, на щеках проступил румянец. Цзя Чжэн понял, что это последние проблески жизни, и поспешно подал матери настой женьшеня.

Матушка Цзя стиснула зубы, закрыла глаза, снова открыла, обвела пристальным взглядом комнату и всех, кто в ней был. Госпожа Ван и Баочай приблизились к постели, приподняли матушку Цзя, а госпожа Син и Фэнцзе ее переодели. Женщины‑служанки надлежащим образом заправили постель, расстелили одеяло и матрац. Губы матушки Цзя тронула улыбка, она захрипела и отошла. Ее тотчас положили, как надлежит класть покойников.

Матушка Цзя скончалась на восемьдесят третьем году жизни. Все опустились на колени, раздались горестные вопли.

В доме заранее были сделаны все необходимые приготовления, и, как только весть о смерти старой госпожи распространилась по дворцу Жунго, на всех дверях и воротах появились белые траурные листки бумаги, а у главных ворот был воздвигнут траурный навес. Все члены семьи, начиная от старших и кончая младшими, облачились в траур.

Цзя Чжэн немедленно сообщил о смерти матушки Цзя в ведомство церемоний, а оттуда представили доклад государю. Помня о заслугах рода Цзя, а также о том, что матушка Цзя приходилась бабушкой Юаньчунь, государь подарил на похороны тысячу лянов серебра и велел ведомству церемоний устроить жертвоприношения. Родственники получили извещения о смерти матушки Цзя.

Родные и друзья знали, что семья Цзя разорена, но на похороны пришли, видя, как милостив к ней государь.

Был избран счастливый день, покойницу положили в гроб и поставили во внутреннем помещении храма предков.

Сейчас, когда Цзя Шэ не было, старшим в доме считался Цзя Чжэн. Баоюй, Цзя Хуань и Цзя Лань приходились покойнице внуками и, несмотря на свою молодость, охраняли гроб. Цзя Лянь тоже был внуком матушки Цзя, как и Цзя Жун, но ему пришлось заниматься хозяйственными делами. Для этого же пригласили нескольких дальних родственников. У гроба покойную оплакивали только госпожи Ван и Син, Ли Вань, Фэнцзе и Баочай. Госпожа Ю могла бы оказать посильную помощь, но так как муж ее находился в ссылке, избегала вмешиваться в дела, тем более что не очень в них разбиралась. Также и жена Цзя Жуна. Сичунь была слишком молода и неопытна. Таким образом, даже на членов семьи положиться было невозможно. Делами в доме могла распоряжаться только Фэнцзе, а вне дома – Цзя Лянь.

Фэнцзе надеялась после смерти старой госпожи стать в доме полновластной хозяйкой. Вот и сейчас ей поручили ведать похоронами матушки Цзя, как в свое время похоронами госпожи Цинь Кэцин. Тогда она с этим делом успешно справилась.

«Раз поручили – займусь, – размышляла Фэнцзе. – Все слуги будут в моем распоряжении. Людям госпожи Ван и супруги Цзя Чжэня доверять нельзя; к тому же многие из них от нас ушли. Плохо, конечно, что у меня нет верительных бирок на получение денег из общей семейной казны, но бабушка, к счастью, оставила серебро на свои похороны. Остальными делами займется Цзя Лянь. Здоровье у меня неважное, но похороны устрою не хуже, чем когда‑то во дворце Нинго».

Подумав об этом, Фэнцзе успокоилась. На следующий день она отдала необходимые распоряжения, а затем велела жене Чжоу Жуя представить ей списки прислуги. В них значились двадцать один слуга и девятнадцать служанок. Это не считая девочек‑служанок, не способных выполнять серьезные поручения.