— Ему, дурачку, все равно: он ничего не смыслит, ничего не понимает!Летучий корабль
Вот однажды дошла до той деревни весть: кто построит царю такой корабль, чтоб и по морям ходил и под облаками летал, — за того царь свою дочку выдаст.
Решили старшие братья счастья попытать.
— Отпустите нас, батюшка и матушка! Авось который-нибудь из нас царским зятем станет!
Снарядила мать старших сыновей, напекла им в дорогу пирогов белых, нажарила-наварила курятины да гусятины:
— Ступайте, сыночки!
Отправились братья в лес, стали деревья рубить да пилить. Много нарубили-напилили. А что дальше делать — не знают. Стали они спорить да браниться, того и гляди, друг дружке в волосы вцепятся.
Подошел тут к ним старичок и спрашивает:
— Из-за чего у вас, молодцы, спор да брань? Может, и я вам какое слово на пользу скажу?
Накинулись оба брата на старичка — слушать его не стали, нехорошими словами обругали и прочь прогнали. Ушел старичок. Поругались еще братья, съели все свои припасы, что им мать дала, и возвратились домой ни с чем…
Как пришли они, начал проситься младший:
— Отпустите теперь меня!
Стали мать и отец отговаривать его да удерживать:
— Куда тебе, дурню, — тебя волки по дороге съедят!
А дурень знай свое твердит:
— Отпустите — пойду, и не отпустите — пойду!
Видят мать и отец — никак с ним не сладишь. Дали ему на дорогу краюху черного сухого хлеба и выпроводили вон из дому.
Взял дурень с собой топор и отправился в лес. Ходил-ходил по лесу и высмотрел высокую сосну: верхушкой в облака эта сосна упирается, обхватить ее впору только троим.
Срубил он сосну, стал ее от сучьев очищать. Подошел к нему старичок.
— Здравствуй, — говорит, — дитятко!
— Здравствуй, дедушка!
— Что это, дитятко, ты делаешь, на что такое большое дерево срубил?
— А вот, дедушка, царь обещал выдать свою дочку за того, кто ему летучий корабль построит, я и строю.
— А разве ты сможешь такой корабль смастерить? Это дело мудреное, пожалуй, и не сладишь.
— Мудреное не мудреное, а попытаться надо: глядишь, и слажу! Вот и ты кстати пришел: старые люди бывалые, сведущие. Может, ты мне что и присоветуешь.
Старичок говорит:
— Ну, коли просишь совет тебе подать, слушай: возьми-ка ты свой топор и отеши эту сосну с боков: вот этак!
И показал, как надо обтесывать.
Послушался дурень старичка — обтесал сосну так, как он показывал. Обтесывает он, диву дается: топор так сам и ходит, так и ходит!
— Теперь, — говорит старичок, — обделывай сосну с концов: вот так и вот этак!
Дурень старичковы слова мимо ушей не пропускает: как старичок показывает, так он и делает.
Закончил он работу, старичок похвалил его и говорит:
— Ну, теперь не грех передохнуть да закусить малость.
— Эх, дедушка, — говорит дурень, — для меня-то еда найдется, вот эта краюха черствая. А тебя-то чем угостить? Ты небось и не угрызешь мое угощение?
— А ну-ка, дитятко, — говорит старичок, — дай сюда свою краюху!
Дурень подал ему краюху. Старичок взял ее в руки, осмотрел, пощупал да и говорит:
— Не такая уж черствая твоя краюха!
И подал ее дурню. Взял дурень краюху — глазам своим не верит: превратилась краюха в мягкий да белый каравай.
Как поели они, старик и говорит:
— Ну, теперь станем паруса прилаживать!
И достал из-за пазухи кусок холста.
Старичок показывает, дурень старается, на совесть все делает — и паруса готовы, прилажены.
— Садись теперь в свой корабль, — говорит старичок, — и лети, куда тебе надобно. Да смотри, помни мой наказ: по пути сажай в свой корабль всякого встречного!
Тут они и распрощались. Старичок своей дорогой пошел, а дурень на летучий корабль сел, паруса расправил. Надулись паруса, взмыл корабль в небо, полетел быстрее сокола. Летит чуть пониже облаков ходячих, чуть повыше лесов стоячих…
Летел-летел дурень и видит: лежит на дороге человек — ухом к сырой земле припал. Спустился он и говорит:
— Здорово, дядюшка!
— Здорово, молодец!
— Что это ты делаешь?
— Слушаю я, что на том конце земли делается.
— А что же там делается, дядюшка?
— Поют-заливаются там пташки голосистые, одна другой лучше!
— Экой ты, какой слухменный! Садись ко мне на корабль, полетим вместе.
Слухало не стал отговариваться, сел на корабль, и полетели они дальше.
Летели-летели, видят — идет по дороге человек, идет на одной ноге, а другая нога к уху привязана.
— Здорово, дядюшка!
— Здорово, молодец!
— Что это ты на одной ноге скачешь?
— Да если я другую ногу отвяжу, так за три шага весь свет перешагну!
— Вот ты какой быстрый! Садись к нам.
