Глава З

Разговоры

Условились, что я поеду в Телль-Яримьях на следующей неделе.

Миссис Келси обосновывалась у себя дома в Алвияхе, и я была рада, что могла снять с ее плеч некоторые заботы на первых порах.

За это время я несколько раз слышала об экспедиции Лейднера. Знакомый миссис Келси, молодой командир эскадрильи, удивленно вытянул губы и воскликнул:

— Красотка Луиза! Так вот где она теперь! — Он повернулся ко мне. — Это мы ее так прозвали, вот и стала она Красоткой Луизой.

— Оттого, что такая красивая? — спросила я.

Разве только по ее собственной оценке. Она-то уж, конечно, так и считает.

Ну, не будь язвой, Джон, — сказала миссис Келси. — Ты знаешь, что не только она так считает. Многие в нее без памяти влюблены.

Может быть, вы и правы. У нее зубы немножечко длинноваты, но она не лишена привлекательности.

— Ты сам терял голову из-за нее, — смеясь сказала миссис Келси.

Командир эскадрильи покраснел и смущенно признал:

Впрочем, она пользуется успехом. А что касается Лейднера, он землю готов целовать, по которой она ходит, да и вся экспедиция молится на нее! И это принимается как должное.

— Сколько же их там? — спросила я.

Народ у него всякого сорта, — с готовностью доложил молодой офицер. Англичанин-архитектор, француз-священник из Карфагена[2], он занимается надписями — таблетки[З] и прочее. Потом — мисс Джонсон. Она тоже англичанка, так сказать, специалист по мелким поручениям. Маленький полный мужчина выполняет фотографические работы, кажется, Карл Рейтер. Он американец. И чета Меркадо. Бог знает КМОЙ они национальности, итальяшки какиенибудь, наверное! Она довольно молода этакое змееподобное существо, вот уж кто ненавидит Красотку Луизу! Есть еще пара юнцов, вот и вся компания, в целом милая, хотя есть и люди со странностями. Так ведь, Пенниман? обратился он к пожилому мужчине, который сидел в задумчивости, вертя пенсне.

Тот вздрогнул и поднял глаза.

Да-да, в самом деле очень милая. Если брать по отдельности. Конечно, у Меркадо есть странности...

— У него такая неестественная борода, — вмешалась миссис Келси, — удивительно жидкая.

Майор Пенниман продолжал, не обращая внимания на то, что его перебили:

Юноши — оба симпатичные. Американец довольно молчалив, а молодой англичанин говорит, пожалуй слишком много. Смешно, обычно бывает наоборот. Сам Лейднер — изумительный человек, такой скромный, непритязательный. Да, по отдельности все они люди приятные. Но что ни говори, а когда я в последний раз ездил к ним, у меня создалось странное впечатление, что что-то там не так. Не знаю, что именно. Может быть, я придумываю, но все они показались мне неестественными. Была какая-то странная напряженная атмосфера. Может быть, лучше всего пояснить это тем, что все передавали масло друг другу слишком уж вежливо.

Немного смущаясь, так как вообще не люблю вылезать со своим мнением, я сказала:

Если людей долго держать взаперти, то они действуют друг другу на нервы. Я знаю это по своему больничному опыту.

— Это верно, — сказал майор Келси. — Но сезон только начинается. Не мал ли срок, чтобы наступило подобное раздражение?

— Экспедиция — это, пожалуй, как наша жизнь здесь в миниатюре. Там свои группировки, и соперничество, и зависть.

— Похоже, будто у них в этом году больше новых людей, — сказал майор Келси.