— С кем, с кем? — спросил Гарри, когда они развернулись и пошли в обратном

направлении.

— Это привидение из туалета девочек на втором этаже, — ответила Гермиона.

— Привидение из туалета? — переспросил Гарри.

— Да, — кивнула Гермиона. — Туалет вот уже год не работает, потому что Миртл

постоянно рыдает и затапливает помещение. Лично я туда захожу только в случае крайней

нужды. Войдёшь в кабинку по своей надобности, а там Миртл увидит тебя и начинает

рыдать…

— Смотрите, банкетный стол! — перебил её Рон.

У противоположной стены действительно стоял длинный стол, тоже затянутый чёрным

бархатом. Троица, успевшая изрядно проголодаться, глотая слюнки, прибавила шагу. Их

обоняния коснулся тошнотворный запах, минута, другая — и они увидели само угощение и

остановились как вкопанные. На красивых серебряных блюдах вытянулись большие

протухшие рыбы, на подносах громоздились обгоревшие дочерна кексы, на большой

тарелке покоился начинённый потрохами бараний рубец, кишевший жирными белыми

червями, по соседству — огромный кусок сыра, весь в пушистой зелёной плесени. В центре

стола — гигантский праздничный пирог в форме могильной плиты, на нём чёрными

сахарными буквами выведено:

«Сэр Николас де Мимси-Дельфингтон. Умер 31 октября 1492 года».

Гарри, как зачарованный, следил за внушительных размеров призраком. Тот подошёл к

столу, нагнулся и двинулся вперёд, проходя сквозь стол с таким расчётом, чтоб на какое-то

мгновение в его широко раскрытый рот попал протухший лосось.

— Вы чувствуете вкус пищи, если проходите сквозь неё? — спросил его Гарри.

— Почти, — грустно ответил призрак и вальяжной походкой удалился.

— Думаю, они специально дали еде протухнуть, чтобы запах и вкус были сильнее, —

уверенно заявила Гермиона, зажала руками нос и наклонилась, чтобы внимательнее изучить

полуразложившийся бараний рубец.

— Давайте уйдём отсюда, меня тошнит, — сказал побледневший Рон.

Не успели они отвернуться от стола, как из- под него внезапно вылетел маленький

человечек и завис перед ними в воздухе.

— Привет, Пивз, — осторожно сказал Гарри.

В отличие от призраков, полтергейст не был ни бледным, ни прозрачным. Он был в

бумажном ярко-оранжевом колпаке и вращающейся на шее бабочке. На уродливом лице

сияла широкая ухмылка.

— Орешки? — предложил он, протягивая им миску, наполненную прогорклым

арахисом.

— Нет, спасибо, — покачала головой Гермиона.

— Слышал, как ты говорила о бедной Миртл. — В глазах полтергейста заплясали не

предвещающие ничего доброго огоньки. — Ты очень грубо говорила о бедной Миртл. — Он

глубоко вдохнул и проревел: — Эй, Миртл!

— Не надо, Пивз, не говори ей, что я о ней сказала, она очень расстроится, — отчаянно

зашептала Гермиона. — Я не это хотела сказать, я вовсе не против… э-э, привет, Миртл!

К ним подплыло толстенькое привидение- коротышка. Лицо девочки наполовину

скрывали длинные растрёпанные волосы и толстые очки, переливающиеся всеми цветами

радуги.

Такого горестного выражения Гарри никогда в жизни не видел.

— Ну? — мрачно спросила она.

— Как дела, Миртл? — деланно весёлым тоном поинтересовалась Гермиона. — Я очень

рада видеть тебя не в туалете.

Миртл чихнула.

— Мисс Грэйнджер только что о тебе говорила, — с ехидным видом шепнул Пивз на ухо

Миртл.

— Я говорила… я говорила… — неуверенно начала Гермиона, — как хорошо ты сегодня

выглядишь.

Гермиона бросила сердитый взгляд на полтергейста. А Миртл с недоверием посмотрела

на Гермиону.