Госпожа Цзя уходит из жизни в городе Янчжоу;
Лэн Цзысин ведет повествование о дворце Жунго

Услышав крики, Фэн Су выбежал за ворота и с подобострастной улыбкой спро

сил у стражников, в чем дело.
– Нам нужен господин Чжэнь! – закричали те.
– Моя фамилия Фэн, а не Чжэнь, – робко улыбаясь, произнес Фэн Су. – Был у м

еня, правда, зять по фамилии Чжэнь, но вот уже два года, как он куда то исчез.

Может быть, он вам и нужен?
– Ничего мы не знаем! – отвечали стражники. – Нам все равно – что «Чжэнь»,

что «Цзя» . Нет зятя – тебя потащим к начальнику.
Они схватили Фэн Су и, подталкивая, увели.
В доме поднялся переполох, никто не знал, что случилось. Не успел Фэн Су ве

рнуться, это было во время второй стражи, как домашние засыпали его вопрос

ами.
– Оказывается, – принялся рассказывать Фэн Су, – начальник уезда Цзя Юйцун

ь – старый друг моего зятя. Он заметил у ворот нашу Цзяосин, когда она покупа

ла нитки, решил, что и зять мой здесь живет, и прислал за ним. А как он огорчи

лся, как тяжело вздыхал, когда я поведал ему о случившемся. Потом спросил о в

нучке. Я ответил: «Внучка пропала в Праздник фонарей». «Ничего, – стал утеша

ть меня начальник, – наберитесь терпения, я велю отправить людей на поиски,

и вашу внучку непременно найдут». На прощанье господин начальник подарил

мне два ляна серебром.
После этого разговора госпожа Чжэнь провела ночь без сна.
На следующее утро пришли от Цзя Юйцуня люди и принесли госпоже Чжэнь д

ва ляна серебра и четыре куска узорчатого атласа, а Фэн Су – письмо с просьбо

й уговорить госпожу Чжэнь отдать начальнику уезда в наложницы служанку Цз

яосин.
Фэн Су расплылся в улыбке. Ему так хотелось угодить начальнику, что он на вс

е лады принялся уговаривать дочь и в тот же вечер в небольшом паланкине от

правил Цзяосин в ямынь. На радостях Цзя Юйцунь прислал в подарок Фэн Су

еще сто лянов серебра и щедро одарил госпожу Чжэнь – пусть не знает нужды

и ждет, когда отыщется ее дочь.
Еще давно, в саду Чжэнь Шииня, Цзяосин украдкой бросила взгляд на Цзя Юйц

уня, и это принесло девушке счастье. Не прошло и года, как судьба послала Цзя

осин сына, редкое стечение обстоятельств! А еще через полгода умерла жена Ц

зя Юйцуня, и Цзяосин стала полновластной хозяйкой в доме. Вот уж поистине:

«Один случайный взгляд ее возвысил».
А теперь послушайте, как все было. На деньги, которые ему дал Чжэнь Шиинь,

Цзя Юйцунь отправился в столицу; там он блестяще выдержал экзамены на уче

ную степень цзиньши , попал в число кандидатов на вакантные должности за

пределами столицы и был назначен начальником уезда, где жил Фэн Су.
Человек недюжинных способностей, он в то же время отличался корыстолюби

ем, завистью и жестокостью. Вел себя заносчиво, поэтому сослуживцы его нед

олюбливали. Прошло немногим больше года, и на высочайшее имя был подан

доклад, в котором говорилось, что Цзя Юйцунь, хоть и «не лишен талантов, но

коварен и хитер». Он якшался с деревенскими богачами, потакал взяточникам и

казнокрадам. Кончилось тем, что императорским указом, к великой радости чи

новников всего уезда, Цзя Юйцунь был отстранен от должности. Он испытыва

л стыд и горечь, но виду не подавал и как ни в чем не бывало шутил и смеялся.
Сдав все казенные бумаги, Цзя Юйцунь снабдил накопленными за год деньгам

и своих домочадцев и отослал их на родину, а сам, как говорится, оставшись с

ветром в мешке да с луной в рукаве, отправился странствовать по достопримеч

ательным местам Поднебесной.
Оказавшись как то в Вэйяне, Цзя Юйцунь прослышал, что в нынешнем году та

м назначен сборщиком соляного налога некий Линь Жухай, уроженец города Гу

су.
Линь Жухай значился третьим в списках победителей на предыдущих экзамена

х и теперь получил звание великого мужа Орхидеевых террас . С указом импер

атора о назначении его на должность сборщика соляного налога он прибыл нед

авно к месту службы.
Предок Линь Жухая в пятом колене носил титул лехоу  с правом наследования т

ремя поколениями. Однако нынешний император, отличавшийся добродетелям

и, милостиво пожаловал это право и четвертому поколению – то есть отцу Ли

нь Жухая, а сам Линь Жухай и его потомки могли получить титул, лишь сдав го

сударственные экзамены.
Линь Жухай был выходцем из образованной служилой семьи, обладавшей прав

ом наследовать должности. Но, к несчастью, род Линь насчитывал всего неско

лько семей, приходившихся Линь Жухаю далекими родственниками, не имевш

ими с ним прямого кровного родства.
Линь Жухаю уже исполнилось пятьдесят. В прошлом году он потерял единстве

нного сына – тот умер трех лет от роду. Была у Линь Жухая жена, были наложн

ицы, но судьба не посылала ему сыновей. Жена, урожденная Цзя, родила ему д

очь, ее назвали Дайюй и берегли как зеницу ока. Девочке едва минуло пять лет.
Она была умной, способной, и родители, не имея прямого наследника, воспит

ывали ее как мальчика, обучали грамоте, пытаясь хоть этим немного скрасить с

вое одиночество.
Цзя Юйцунь между тем, поселившись в гостинице, простудился и заболел. А ко

гда немного оправился, решил куда нибудь на время пристроиться, чтобы избав

иться от лишних расходов. Ему посчастливилось встретить двух своих старых д

рузей. Те водили знакомство со сборщиком соляного налога, знали, что он ищет

учителя для своей дочки, и, конечно же, порекомендовали Цзя Юйцуня.
Долго заниматься с девочкой не приходилось – она была еще слишком мала и с

лаба. Вместе с ней учились две девочки служанки. В общем, Цзя Юйцуню это н

е стоило больших трудов, и вскоре он совсем поправился.
Так пролетел еще год. Но тут случилось несчастье – мать девочки, госпожа Цзя,

заболела и умерла.
Заботы о матери во время ее болезни, траур, который Дайюй строго соблюдала,

слезы и переживания подорвали и без того слабое здоровье девочки, и она ник

ак не могла возобновить занятия.
Цзя Юйцунь скучал от безделья и в погожие солнечные дни после обеда прогул

ивался. Однажды, желая полюбоваться живописным деревенским пейзажем, о

н вышел за город и, бродя без цели, очутился в незнакомом месте. Вокруг выси

лись крутые, покрытые лесом горы, в ущелье бурлила река, ее берега сплошь по

росли бамбуком, а чуть поодаль, утопая в зелени, виднелся древний буддийски

й храм. Ворота покосились, со стен обвалилась штукатурка, и только надпись н

ад входом сохранилась: «Кумирня постижения мудрости». По обе стороны воро

т тоже были надписи, но полустертые:

Раз от благ земных и после смерти
отрешиться люди не хотят, –
То, когда пути глаза не видят,
взгляд разумно обратить назад.

Цзя Юйцунь прочел и подумал: «Такие простые слова, а такой глубокий смысл!

Нигде не встречал я подобного изречения, ни на знаменитых горах, ни в монас

тырях, которые обошел. Видимо, здесь живет человек, постигший истину. Уж н

е зайти ли?»
В храме Цзя Юйцунь увидел монаха, тот варил рис. Не заметив, что монах совс

ем дряхлый, Цзя Юйцунь стал задавать ему вопрос за вопросом, но монах оказа

лся глухим, беззубым, да к тому же и невежественным и в ответ бормотал что т

о невразумительное.
Цзя Юйцунь потерял терпение, покинул храм и зашел в сельский трактир, чтоб

ы взбодрить себя чаркой другой вина, а затем полюбоваться здешним живопис

ным пейзажем.
Едва Цзя Юйцунь переступил порог трактира, как из за столика поднялся один

из посетителей и с распростертыми объятиями, громко смеясь, бросился к нему

:
– Вот так встреча! Глазам своим не верю!
Цзя Юйцунь пригляделся и узнал Лэн Цзысина, хозяина антикварной лавки, с к

оторым знался когда то в столице.
Цзя Юйцунь восхищался энергией и способностями Лэн Цзысина, а тот часто

прибегал к услугам Цзя Юйцуня, так они и сдружились.
– Давно ли пожаловали сюда, почтенный брат? – заулыбавшись, спросил Цзя

Юйцунь. – Такая приятная неожиданность! Сама судьба нас свела!
– В конце прошлого года я ездил домой, – отвечал Лэн Цзысин, – а сейчас, возв

ращаясь в столицу, решил завернуть по пути к старому другу, и он оставил меня

погостить на два дня. Кстати, у меня нет неотложных дел, и я мог бы здесь зад

ержаться до середины месяца. А сюда я забрел совершенно случайно, от нечего

делать, мой друг чем то занят сегодня. И вот встретил вас!
Он пригласил Цзя Юйцуня сесть рядом, заказал вина и закусок, и они приняли

сь рассказывать друг другу о том, что пришлось пережить за время разлуки.
– Нет ли у вас каких нибудь новостей из столицы? – спросил Цзя Юйцунь.
– Пожалуй, нет, – отвечал Лэн Цзысин, – если не считать весьма странный слу

чай, который произошел в семье вашего уважаемого родственника.
– Моего родственника? – улыбнулся Цзя Юйцунь. – Но у меня в столице нет ро

дственников.
– Зато есть однофамильцы. А однофамильцы все принадлежат к одному роду!

Разве не так?
– Какой же род вы имеете в виду?
– Род Цзя из дворца Жунго, – ответил Лэн Цзысин. – Уж не считаете ли вы для

себя зазорным иметь такую родню?
– Ах, вот вы о ком! – вскричал Цзя Юйцунь. – В таком случае род наш весьма м

ногочислен. Отпрыски рода Цзя появились еще при Цзя Фу, во времена Восточ

ной Хань , и расселились по всем провинциям. Как же теперь установить, кто

кому и каким родственником приходится? Ведь род Жунго и в самом деле прин

адлежит к той же ветви, что и наш. Но он так возвысился, что нам даже неудоб

но напоминать об этом родстве. Мы постоянно чувствуем отчуждение.
– Зря вы так говорите, почтенный учитель! – вздохнул Лэн Цзысин. – Род Жунг

о, как и род Нинго, постепенно оскудевает.
– Почему же оскудевают? – удивился Цзя Юйцунь. – Ведь еще недавно они был

и многочисленны и сильны!
– История эта, право же, длинная, – отвечал Лэн Цзысин.
– В прошлом году, – продолжал Цзя Юйцунь, – по пути к историческим памятн

икам эпохи Шести династий  я проезжал через Цзиньлин и побывал в Шитоучэ

не, где расположены эти дворцы. Они стоят рядом и занимают чуть ли не поло

вину улицы: дворец Нинго – восточную сторону, дворец Жунго – западную. У г

лавных ворот действительно было безлюдно. Но за каменной оградой по преж

нему высились парадные залы, роскошные гостиные, палаты и башни, а в саду

все так же пышно зеленели деревья, громоздились искусственные горки. Ничто

не напоминало о разорении и упадке.