– Чтобы выстроить дом в таком месте, надо быть начисто лишенным вкуса! – н

едовольно заметил Цзя Чжэн.
Возле дома, как только вошли в ворота, неожиданно увидели изящную горку из

самых разнообразных камней причудливой формы; эта горка заслоняла собой с

крытые в глубине двора строения. Ни деревьев, ни цветов не было, зато росли

различные травы: диковинные лианы и плющ свешивались с горки, пробивали

сь между камней, обвивали колонны строений, опутывали ступени крыльца, п

олзли по крыше, изумрудными гирляндами колыхались в воздухе, переплетаясь

между собой подобно золотым шнурам; некоторые цвели, и цветы их напомин

али не то киноварь, не то коричник и так благоухали, что аромата прочих цвето

в совсем не чувствовалось.
– Ого, интересно! – воскликнул Цзя Чжэн. – Что это за растения?
Ему пояснили, что это плющ и лианы.
– Разве они так чудесно пахнут? – удивился Цзя Чжэн.
– Нет, конечно, – снова вмешался Баоюй. – Среди этих растений есть, конечно,

плющ и лианы, но аромат исходит от поллии и душистой лигулярии. А это, вер

оятно, гардения, а то – золотистая пуэрария. Вот эта трава называется зверобой

, а там растет душистая яшмовая лиана. Красные цветы – это пурпурная рута, с

иние – ирис. Мне кажется, здесь собраны все удивительные травы, упоминавш

иеся в «Лисао» , а среди них, кажется, мята, имбирь, шелковый шнур и фиолето

вый бархат. Есть еще каменный парус, прозрачная сосна, камыш фулю – они вс

тречаются у Цзо Тайчуна  в его «Оде о столице княжества У». А зеленые ростк

и, красный перец и изящный лотос, которые я вижу здесь, можно найти в «Оде

о столице княжества Шу». Но они созданы в незапамятные времена, старые на

звания забыты, и эти растения теперь называют по другому, в зависимости от

их формы…
– Тебя не спрашивают, – одернул сына Цзя Чжэн.
Баоюй сразу умолк и попятился.
Цзя Чжэн огляделся и пошел к крытым галереям по обе стороны домика. Сам д

омик состоял из пяти комнат, там были террасы и навесы из циновок; искусно

выкрашенные стены и затянутые тонким зеленым шелком окна придавали ему

скромный и строгий вид.
– Что может быть приятнее, чем готовить чай на этих террасах и играть на цин

е, – со вздохом произнес Цзя Чжэн, – здесь даже благовония не нужны. Все уст

роено наилучшим образом, и я надеюсь, что у вас, господа, найдется достойное

название, которое украсит доску над входом в этот дом, и нам не придется исп

ытывать стыд из за того, что надпись несовершенна.
Все заулыбались, заговорили:
– Пожалуй, лучшего названия, чем «Благоуханный ветер и душистая роса», не п

ридумать.
– Что же, это неплохо, – согласился Цзя Чжэн. – Но как быть с парной надпись

ю?
– Я уже придумал, – отозвался один из гостей. – Пусть все послушают и выска

жут свое мнение.
И он громко прочел:

Орхидей все гуще во дворе
при косых лучах душистый запах.
До косы песчаной в полнолунье
аромат свой донесла дужо .

– Прекрасно! – вскричали все разом. – Вот только слова «косые лучи» не очень

годятся!
Тут гость, предложивший надпись, привел древние стихи: «Двор наполнен аро

матом трав зеленых, при косых лучах слез не удержать…»
– Какое уныние наводят эти стихи! – воскликнул кто то, отражая явно общее м

нение.
– Позвольте, я предложу свою парную надпись, – заявил один из гостей, – а вы

рассудите, что хорошо в ней, что плохо!
И он прочел:

Яшмовоподобной астры здесь,
около трех троп, благоуханье!
Золотоподобных орхидей
во дворе при лунном свете яркость.

Цзя Чжэн потеребил усы, подумал, но вместо того, чтобы сочинить парную на

дпись, как намеревался, прикрикнул на стоявшего рядом Баоюя:
– Ну, чего молчишь, теперь твоя очередь! Ждешь особого приглашения?
– В этом месте ничто не напоминает ни золотоподобную орхидею, ни лунный

свет, ни песчаную косу, – ответил Баоюй, – и если, подражая древним, идти так

им путем, то, придумай мы хоть двести надписей, ни одна не сгодится.
– И откуда в тебе столько дури! – развел руками Цзя Чжэн.
Баоюй между тем продолжал:
– По моему, лучшей надписи, чем «Чистый аромат ириса», и желать не приходи

тся, а парную надпись я предложил бы такую:

Орех мускатный он воспел в стихах,
и стали эти строки всем известны.
Во сне увидел много чайных роз –
все до единой были так душисты!

– Так ведь это подражание! – возразил Цзя Чжэн. – Нечто подобное уже было.

Вот послушайте!

Когда пишу я о листве банана,
слова мои как будто зеленеют…

– Вспомните «Башню Фениксов» Ли Тайбо , ведь это подражание «Башне желт

ых журавлей»! – заметил один из гостей. – Главное, чтобы подражание было и

скусным! А надпись, предложенная вашим сыном, пожалуй, изящнее строки «

Когда пишу я о листве банана…».
– Да что вы! – улыбнулся Цзя Чжэн.
Так, разговаривая между собой, гости продолжали путь. Вскоре их взору откры

лись величественные палаты, вознесшиеся к небу многоярусные пагоды и соед

иненные между собой крытыми переходами храмы, от которых вдаль убегали и

звилистые дорожки. Ветви раскачивавшихся на ветру деревьев бились о карниз

ы храмов и пагод, яшмовые орхидеи у входа вились по ступеням, украшенным

с двух сторон оскаленными мордами диких зверей, золочеными головами драк

онов.
– Вот это и есть главное строение, – объявил Цзя Чжэн. – Мне кажется, здесь м

ного излишеств в украшениях.
– Вот и хорошо! – поспешили отозваться гости. – Гуйфэй, ваша дочь, конечно, п

редпочитает скромность, но в ее нынешнем положении такая роскошь не пока

жется ей чрезмерной.
Спустя немного они подошли к арке, украшенной вырезанными из яшмы драко

нами.
– Какую же надпись мы сделаем здесь? – спросил Цзя Чжэн.
– Больше всего подойдет «Остров бессмертных Пэнлай», – ответили гости.
Цзя Чжэн ничего не сказал, лишь покачал головой. А Баоюй впал в раздумье. Е

му показалось, что он уже видел это место, но где и когда, вспомнить не мог.
Отец велел ему сочинить надпись, но Баоюй был так поглощен созерцанием пе

йзажа, что ничего не слышал. Гости же, полагая, что мальчик устал от понукан

ий отца и ничего больше не может придумать, принялись уговаривать Цзя Чжэ

на:
– Не надо его принуждать, остальные названия можно завтра придумать.
Цзя Чжэн между тем, опасаясь, как бы матушка Цзя не забеспокоилась о Баоюе,

холодно усмехнулся:
– Наконец то и ты, скотина, ничего не можешь сказать! Ладно, даю тебе день ср

оку, если завтра не сочинишь достойную этого самого прекрасного места надпи

сь, пощады не жди!
Цзя Чжэн зашагал дальше, но тут оглянулся и определил, что они прошли от во

рот лишь малую часть всего расстояния. К счастью, в этот момент подошел слу

га и доложил: