Чудесной ночью цветок раскрывает бурные чувства;
тихим днем яшма источает волшебное благоухание

На следующий день после возвращения во дворец Юаньчунь предстала перед г

осударем, поблагодарила за милость и доложила о своем свидании с родными.

Государь остался очень доволен и распорядился выдать из собственных кладов

ых разноцветные шелка, золото и серебро, чтобы одарить Цзя Чжэна и служано

к из «перечных покоев» . Однако об этом мы подробно рассказывать не будем.

После нескольких дней, проведенных в напряженном ожидании государыни, о

битатели дворцов Жунго и Нинго почувствовали себя усталыми телесно и духо

вно. А тут еще пришлось два три дня убирать все вещи и украшения. Особенно

доставалось Фэнцзе, не в пример другим не знавшей ни минуты покоя. Самол

юбивая от природы, она не хотела ударить лицом в грязь и держалась из после

дних сил, делая вид, будто ей все легко и просто.
Баоюй же страдал от безделья.
Однажды утром к матушке Цзя пришла мать Сижэнь с просьбой отпустить доч

ь домой на новогодний чай. Сижэнь должна была возвратиться лишь к вечеру,

и пока ее не было, Баоюй развлекался с другими служанками игрой в кости да

в облавные шашки.
Баоюю все это скоро наскучило, но тут явились служанки и доложили:
– Старший господин Цзя Чжэнь из восточного дворца Нинго приглашает вас п

осмотреть спектакль и полюбоваться новогодним фейерверком и праздничным

и фонариками.
Баоюй приказал подать ему платье переодеться, но когда собрался уходить, при

несли сладкий молочный напиток, присланный Юаньчунь, который так любил

а Сижэнь. Баоюй приказал оставить и для нее, а сам, предупредив матушку Цзя

, что уходит, отправился во дворец Нинго.
Кто мог подумать, что Цзя Чжэнь распорядится исполнить такие сцены, как «Д

инлан узнает отца», «Хуан Бонн властвует над духами тьмы», «Сунь Укун устра

ивает переполох в Небесном дворце» и «Цзян Тайгун  жалует звания святых по

гибшим полководцам »?
Актеры толпами появлялись на сцене, размахивали знаменами, пировали, воск

уривали благовония и взывали к Будде. Далеко вокруг разносились удары в гон

ги и барабаны. А братья, сыновья и племянники из рода Цзя угощали друг друг

а, смеялись и шутили с сестрами, наложницами, служанками.
Баоюй посидел немного, а когда веселье было в самом разгаре, тихонько встал

и пошел бродить. Заглянул во внутренние покои, поболтал с госпожой Ю и нал

ожницами и незаметно ускользнул через заднюю дверь. Все решили, что он сно

ва отправился смотреть спектакль. Цзя Чжэнь, Цзя Лянь и Сюэ Пань, увлеченн

ые разгадыванием загадок, тоже не заметили исчезновения Баоюя, а когда хват

ились, подумали, что он ушел во внутренние покои. Слуги же, сопровождавши

е Баоюя, были уверены, что он здесь пробудет до вечера, и разошлись кто играт

ь в кости, кто к друзьям, кто пить вино. Те, что помоложе, остались смотреть сп

ектакль.
Убедившись, что рядом никого нет, Баоюй подумал:
«Здесь поблизости был кабинет, а в кабинете висел замечательный портрет кра

савицы. Сейчас она скучает там в одиночестве. Пойду утешу ее».
Но, подойдя к окну кабинета, Баоюй услышал прерывистое дыхание.
«Неужто красавица ожила?» – подумал он, вздрогнув.
Набравшись храбрости, Баоюй проколол бумагу на окне и заглянул внутрь. Крас

авица на портрете не ожила, а вот Минъянь с какой то девицей делал то, чему

его, Баоюя, когда то учила бессмертная фея Цзинхуань. Причем Баоюй застал их

врасплох в самый интересный момент.
– Вот это да! – не удержавшись, вскричал Баоюй, толкнул ногой дверь и вошел.

Минъянь и девушка испуганно вскочили, торопливо оправляя на себе одежду.

Минъянь пал перед Баоюем на колени и молил о прощении.
– Заниматься такими делами средь бела дня! Да что же это такое! – принялся ук

орять его Баоюй. – Ты разве не знаешь, что тебя ждет, если об этом узнает стар

ший господин?
Баоюй взглянул на служанку. Было что то удивительно трогательное в этой чис

тенькой, милой девушке. Она стояла, вся красная от стыда, и молчала, опустив

голову.
– Ты еще здесь? – топнул ногой Баоюй.
Девушка вздрогнула, словно очнувшись, и бросилась со всех ног бежать.
Баоюй выскочил следом за нею:
– Не бойся, я никому не скажу!
– Второй господин, – обратился Минъянь к Баоюю, – не кричите так, а то все у

знают.
– Сколько ей лет? – поинтересовался Баоюй.
– Лет шестнадцать – семнадцать, не больше.
– Не знаешь, сколько ей лет, а занимаешься такими делами! – отчитывал слугу Б

аоюй. – Напрасно она с тобой знается! Мне ее жаль! Очень жаль! А как ее имя?
– О! Это целая история, – ответил Минъянь, – и притом удивительная. Она мн

е ее рассказала. Ее матери, когда она кормила дочь грудью, приснилось, будто о

на получила кусок парчи, сплошь покрытый иероглифами вань . Вот она и дала

дочери имя Ваньэр.
– Девушка непременно будет счастливой! – улыбнулся Баоюй. – Хочешь, похло

почу, чтобы ее выдали за тебя замуж?
Минъянь ничего не ответил и в свою очередь задал Баоюю вопрос:
– А вы, второй господин, почему не смотрите такой интересный спектакль?
– Я долго смотрел, потом вышел прогуляться и натолкнулся на вас. А теперь не

знаю, что делать!
Минъянь едва заметно улыбнулся:
– Пока вас не хватились, давайте сходим за город ненадолго.
– Нельзя, – возразил Баоюй, – торговцы людьми могут утащить. А здесь, если х

ватятся, будет скандал. Сходим куда нибудь неподалеку.
– А куда? – спросил Минъянь. – Все равно это риск.
– Давай съездим к сестре Хуа Сижэнь, поглядим, что она делает, – предложил

Баоюй.
– Хорошо, – согласился Минъянь. – А я о ней и забыл. – Затем добавил: – Тольк

о, если узнают, что это я вас увел, порки не избежать!
– Я тебя в обиду не дам! – засмеялся Баоюй.
Минъянь привел коня, и через задние ворота они выехали из дворца.
К счастью, Сижэнь жила близко, и, проехав едва половину ли, они очутились у

ворот ее дома. Минъянь вошел первым и позвал Хуа Цзыфана – старшего брата

Сижэнь.
Мать Сижэнь как раз угощала дочь, племянников и племянниц, когда вдруг сна

ружи кто то позвал:
– Брат Хуа Цзыфан!
Хуа Цзыфан вышел и, увидев хозяина и его слугу, переполошился и бросился по

могать Баоюю сойти с коня, на ходу крикнув:
– Второй господин Баоюй приехал!
На это сообщение никто не обратил особого внимания, только Сижэнь встрево

жилась, выбежала и, схватив Баоюя за руку, спросила:
– Ты зачем приехал?
– Скучно стало, – ответил Баоюй, – вот и решил посмотреть,' что ты поделыва

ешь.