в лавке мускуса, он отправился во дворец Жунго. Там он узнал, что Цзя Лянь уже уехал,
подошел к воротам его дома и увидел мальчиков слуг, которые мели двор. Вскоре в двер
ях появилась жена Чжоу Жуя и крикнула:
– Хватит мести, госпожа сейчас выйдет!
Цзя Юнь быстро подошел к жене Чжоу Жуя и спросил:
– Куда собралась ваша хозяйка?
– Ее позвала старая госпожа, – ответила та. – Надо, наверное, что то скроить.
Тут как раз вышла из дома Фэнцзе, сопровождаемая целой толпой служанок. Цзя Юнь, з
ная, что Фэнцзе любит внимание, подошел к ней и, почтительно сложив руки, поклонился
. Фэнцзе продолжала путь, даже не удостоив его взглядом. Лишь мимоходом спросила, к
ак себя чувствует его мать и почему так редко у них бывает.
– Матушке нездоровится, – ответил Цзя Юнь. – Она часто вас вспоминает и очень огорче
на, что не может вас навестить.
– Ох, и врешь же ты! – покачала головой Фэнцзе.
– Пусть гром меня поразит, если я осмелился вам солгать! – с улыбкой произнес Цзя Юн
ь. – Только вчера вечером матушка вас вспоминала! Говорила, что здоровье у вас слабо
е, но вы трудитесь изо всех сил и лишь благодаря вам хозяйство во дворце в полном пор
ядке, а так начался бы настоящий хаос.
На устах Фэнцзе заиграла самодовольная улыбка, и, остановившись, она спросила:
– Что это вы с матерью вдруг вздумали судачить обо мне?
– Госпожа, – произнес Цзя Юнь, будто не слыша вопроса, – у меня есть хороший друг, к
оторый торговал благовониями. Недавно он получил судейскую должность в одной из об
ластей провинции Юньнань и собирается уезжать туда вместе с семьей. Торговлю он прек
ратил, расплатился с долгами, а что не успел сбыть – подарил друзьям. Мне достались ка
мфара и мускус. Мы с матушкой посоветовались и решили, что жаль продавать такие ред
кие вещи, а подарить некому – нет достойных друзей. Тут мы и вспомнили, что вам, тету
шка, пришлось потратить немало денег на эти благовония в прошлом году. Я уже не гово
рю о приезде государыни в нынешнем, но на один только праздник Начала лета благовон
ий потребуется в десять раз больше, чем обычно. Вот я и подумал, что доставшиеся мне б
лаговония надо с почтением поднести вам.
С этими словами он протянул Фэнцзе обтянутую узорчатой парчой коробочку.
Фэнцзе, которая готовилась к предстоящему празднику, очень обрадовалась и приказала
Фэнъэр:
– Возьми подарок у брата Цзя Юня, отнеси домой и отдай Пинъэр, – после чего снова обе
рнулась к Цзя Юню: – Теперь я понимаю, почему твой дядя Цзя Лянь постоянно твердит,
что ты умен и находчив!
Цзя Юнь понял, что не напрасно поднес подарок, и, расхрабрившись, спросил:
– Значит, дядюшка тоже обо мне не забывает?
Фэнцзе очень хотелось сказать Цзя Юню, что ему собираются дать должность надсмотрщ
ика за садовниками, но она прикусила язык, опасаясь, как бы Цзя Юнь не стал хвастаться
, будто подкупил ее своим ничтожным подарком. Цзя Юню же было неловко ей докучать,
и он откланялся. Дома, поев, он вдруг вспомнил, что Баоюй приглашал его к себе, в каби
нет Узорчатого шелка, находившийся у вторых ворот, неподалеку от покоев матушки Цзя
.
Подойдя ко двору, Цзя Юнь заметил Минъяня, таскавшего из гнезд воробьиных птенцов.
Он осторожно подкрался сзади, топнул ногой и крикнул:
– Опять балуешься!
Минъянь обернулся и, увидев Цзя Юня, с улыбкой произнес:
– В чем дело? Ты так меня напугал, что душа ушла в пятки. Кстати, не зови меня больше
Минъянь. Господину Баоюю не нравится это имя, и он переменил его на Бэймин – Сушен
ый чай. Так и запомни!
Цзя Юнь кивнул головой и направился к кабинету, спросив на ходу:
– Второй господин Баоюй у себя?
– Нет, он сегодня не приходил, – ответил Бэймин. – Но если он тебе нужен, я справлюсь.
С этими словами Бэймин ушел, а Цзя Юнь принялся рассматривать образцы живописи и
каллиграфии на стене и разные безделушки. Прошло довольно много времени. Цзя Юнь в
ышел и хотел позвать другого слугу, но никого не увидел – все убежали играть.
Расстроенный, Цзя Юнь остановился в нерешительности, как вдруг из за дверей послыша
лся голос:
– Брат, это ты?
Цзя Юнь заглянул в дверь и увидел служанку лет пятнадцати – шестнадцати, стройную, с
чистыми проницательными глазами. Девочка хотела уйти, но тут появился Бэймин и, заме
тив ее, сказал:
– Хорошо, что ты здесь, я ничего не смог узнать!
Цзя Юнь поспешно вышел навстречу Бэймину.
– Ну что? – спросил он.
– Я никого не застал, только прождал понапрасну, – ответил тот. – А это служанка из ком
нат господина Баоюя. – И он обратился к служанке: – Милая девушка, доложи своему го
сподину, что пришел второй господин Цзя Юнь.
Услышав, что юноша принадлежит к господской семье, служанка не стала прятаться и ок
инула Цзя Юня пристальным взглядом.
– Какой там господин! – промолвил Цзя Юнь. – Скажи, что пришел Цзя Юнь, и ладно.
Служанка помолчала и, едва сдерживая улыбку, сказала:
– Мне кажется, второй господин, вам лучше вернуться домой и прийти завтра. Вечером я
при случае о вас доложу.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Бэймин.
– Сегодня днем господин Баоюй не спал, – пояснила служанка, – поэтому он рано поужи
нал и сюда не придет. Зачем же заставлять второго господина Цзя Юня здесь дожидаться?
Ведь он, наверное, не ел. Пусть лучше идет домой, а завтра приходит. Даже если я сейчас
доложу, вряд ли второй господин Баоюй его примет.
Цзя Юню понравилась сдержанная безыскусная речь служанки, он хотел было спросить,
как ее имя, но, вспомнив, что она служанка Баоюя, счел неудобным проявлять чрезмерно
е любопытство. Поэтому он кивнул и сказал:
– Пожалуй, ты права! Я приду завтра!
Цзя Юнь направился к выходу, но Бэймин его остановил:
– Погоди, я налью чаю! Выпьешь и пойдешь.
– Не беспокойся, у меня дела, – ответил Цзя Юнь, обернувшись и глядя на служанку.
Цзя Юнь отправился прямо домой, а на следующий день явился к воротам Жунго и увиде
л Фэнцзе, которая садилась в коляску, чтобы ехать во дворец Нинго. Заметив юношу, Фэ
нцзе велела служанкам его подозвать и, не выходя из коляски, сказала:
– Юньэр, ты осмелился со мной хитрить! Я то думаю, с чего вдруг ты решил сделать мне
подарок, а ты, оказывается, надеялся получить взамен какую нибудь должность. Твой дяд
я Цзя Лянь вчера мне сказал, что ты обращался к нему с подобной просьбой.
– Ох, и не вспоминайте об этом, тетушка, – с улыбкой произнес Цзя Юнь. – Я потом пож
алел, что обратился к нему. Надо было сразу попросить вас. Но кто мог подумать, что дяд
юшка не сможет ничего сделать?!
– Вот оно что! – рассмеялась Фэнцзе. – Значит, ты у него ничего не добился и пришел ко
мне!
– Вы оскорбляете чувство моего искреннего уважения к вам, тетушка! – обиженно произ
нес Цзя Юнь. – У меня и в мыслях такого не было! Иначе я бы признался вам в этом вчер
а! Но раз вы все знаете, я не стану ждать помощи дядюшки и попрошу вас сделать мне од
олжение!
– Зачем же искать окольные пути! – усмехнулась Фэнцзе. – Скажи ты мне сразу об этом,
я могла бы найти для тебя дело покрупнее и не стала бы время тянуть! Сейчас в саду буду
т производиться посадки цветов и деревьев, и нужен человек, который присматривал бы з
а работой! Не надо было молчать, давно получил бы это место!
– Еще не поздно, – возразил Цзя Юнь, – это дело вы можете мне и сейчас поручить.
Фэнцзе, подумав, сказала:
– Пожалуй, это не совсем удобно. Вот к будущему новогоднему празднику надо будет за
купить большую партию ракет и фонарных свечей, тогда я охотно поручу тебе это дело. С
огласен?
– Дорогая тетушка, разрешите мне сначала поработать в саду. Если я справлюсь, поручит
е и другое дело.
– А ты, я смотрю, далеко закидываешь удочку! – проговорила Фэнцзе. – Признаюсь, не с
кажи мне Цзя Лянь о тебе, я и не вспомнила бы. Сейчас я уезжаю, так что приходи в полд
ень, получишь деньги и завтра же начинай посадки цветов!
Она сделала слугам знак трогаться и уехала.
Цзя Юнь, обуреваемый радостью, отправился в кабинет Узорчатого шелка, но оказалось,
что Баоюй с самого утра уехал во дворец Бэйцзинского вана, и Цзя Юнь напрасно прожд
ал его до полудня.
Узнав о возвращении Фэнцзе, Цзя Юнь отправился к ней, заранее написав расписку в по
лучении денег. Из дому вышла Цаймин, взяла у Цзя Юня расписку, проставила сумму, го
д и месяц и вернула вместе с верительной биркой.
Цзя Юнь пробежал глазами расписку: там значилась сумма в двести лянов серебра. Не чу
я под собой ног от радости, он помчался в кладовую за деньгами. Дома он обо всем расс
казал матери, и оба ликовали.
На следующее утро Цзя Юнь первым долгом разыскал Ни Эра, вернул ему деньги, захват
ил с собой пятьдесят лянов серебра и, выйдя из дому через западные ворота, отправился
к садоводу Фан Чуню, чтобы закупить у него деревья. Но об этом мы подробно рассказы
вать не будем.
