молода и стройна,
Будет фениксов птиц
жизнь, как чаша, полна!
О, высок Млечный Путь
в этом небе ночном!
Взяв серебряный в руки фонарь,
мы вдвоем
Незаметно за полог уйдем…
Окончив петь, Цзян Юйхань осушил кубок и сказал:
– Мои познания в поэзии поистине ничтожны, но, к счастью, вчера я случайно прочел и з
апомнил одну парную надпись. В ней как раз речь о том, что вы видите здесь на столе.
Он выпил еще вина, взял со стола цветущую коричную веточку и произнес:
В нос ударяют запахи цветов,
а это значит – будет днем тепло.
Всем понравились эти строки, и решено было, что приказ выполнен. Но тут с места вскоч
ил Сюэ Пань.
– Никуда не годится! – закричал он. – Оштрафовать его! Оштрафовать! На столе никакой
драгоценности нет, и твои стихи ни при чем!
– Какой драгоценности? – удивился Цзян Юйхань.
– Еще перечишь! – не унимался Сюэ Пань. – Повтори, что ты прочел!
Пришлось Цзян Юйханю прочесть еще раз.
– А Сижэнь разве не драгоценность? – вскричал Сюэ Пань. – Кто сомневается, спросите
у него!
Он указал на Баоюя. Баоюй смутился и произнес:
– Тебя за это надо как следует оштрафовать!
– Верно! Оштрафовать! – закричал Сюэ Пань, схватил со стола большой кубок и единым
духом его осушил.
Фэн Цзыин и Цзян Юйхань принялись расспрашивать, в чем дело, и когда Юньэр им объя
снила, Цзян Юйхань встал и принес извинения.
– Вы ведь не знали и ни в чем не виноваты, – сказали гости.
Вскоре Баоюй вышел из за стола. Цзян Юйхань последовал за ним и на террасе еще раз и
звинился. Привлекательная внешность Цзян Юйханя, его изящные манеры понравились Б
аоюю, он пожал актеру руку и сказал:
– Приходите как нибудь ко мне! Поговорим об актере Цигуане из вашей труппы. Слава о
нем гремит по всей Поднебесной, но я, к сожалению, до сих пор не имел счастья с ним в
стретиться.
– Да это мое детское имя! – воскликнул Цзян Юйхань.
Баоюй был и удивлен, и обрадован.
– Какое везенье, какое везенье! – восклицал он, – Недаром вы так знамениты! Наконец то
мы с вами познакомились. Что бы такое вам подарить?
Он немного подумал, вытащил из рукава веер, снял с него яшмовую подвеску и протяну
л актеру:
– Примите от меня в знак уважения и будущей дружбы, хотя эта вещь слишком ничтожна
для такого случая.
– Право, это незаслуженная награда, – произнес Цигуань, принимая подвеску. – Но и у ме
ня есть одна редкая вещь, я с благодарностью подарю ее вам.
Он расстегнул куртку, снял ярко красный пояс и отдал Баоюю.
– Это подарок Бэйцзинскому вану от царицы страны Юсян, – пояснил он. – Если этим поя
сом подпоясываться летом, кожа благоухает и совершенно не выделяет пота. Бэйцзински
й ван недавно подарил его мне, и я надел его сегодня впервые. Никому другому я бы этот
пояс не отдал, но вас, второй господин, прошу принять мой подарок. А мне взамен дайте
свой, а то нечем подпоясаться.
Баоюй с радостью принял подарок, снял свой пояс с узорами из сосновых шишек и отда
л Цигуаню.
В это время раздался громкий возглас:
– Попались!..
К ним подскочил Сюэ Пань, схватил обоих за руки и воскликнул:
– Что же это вы? Вино не допили и убежали? Ну ка, покажите, что у вас там?
– Ничего, – ответили оба.
Но от Сюэ Паня отделаться было не так просто. К счастью, на выручку подоспел Фэн Цзы
ин. Вместе они вернулись к столу. До позднего вечера продолжалось веселье.
Возвратившись домой, Баоюй переоделся и сел пить чай. Сижэнь заметила, что на веере н
е хватает одной подвески, и спросила:
– Ты куда девал подвеску?
– Наверное, потерял, – ответил Баоюй.
Сижэнь не придала этому никакого значения, но, когда Баоюй собрался спать, заметила н
а нем красный, как кровь, пояс и стала догадываться, что произошло.
– У тебя замечательный новый пояс, – сказала она, – и ты можешь мне вернуть тот, котор
ый я тебе отдала.
Только сейчас Баоюй вспомнил, что подаренный Цигуаню пояс принадлежал Сижэнь, и н
е следовало так легкомысленно с ним расставаться. Он раскаивался в душе, но признатьс
я боялся и с улыбкой сказал:
– За пояс я тебя вознагражу.
– Я сразу поняла, что ты опять занимался дурными делами! – кивнув головой, со вздохо
м произнесла Сижэнь. – Но не надо было отдавать мою вещь этим никчемным людям! Жа
ль, что ты не подумал об этом!
Она хотела сказать еще что то, но, заметив, что Баоюй пьян, не стала ему докучать, раздел
ась и легла в постель. За ночь ничего особенного не произошло.
Утром, едва проснувшись, Сижэнь услышала возглас Баоюя:
– Ну ка, погляди! Ночью к нам забрались воры, а ты спала как ни в чем не бывало!
Тут Сижэнь заметила на себе тот самый красный пояс, который видела у Баоюя, и поняла,
что это он ночью повязал его ей.
– Не нужна мне такая дрянь! – крикнула она, снимая пояс – Забирай обратно!
Баоюй принялся ласково ее уговаривать. Наконец Сижэнь согласилась поносить пока поя
с. Но как только Баоюй вышел, сняла его, бросила в пустой ящик и надела другой. Верну
вшись, Баоюй ничего не заметил и принялся расспрашивать, как прошел вчерашний день.
– Вторая госпожа Фэнцзе присылала служанку за Сяохун, – ответила Сижэнь. – Хотели д
ождаться тебя, но я решила, что не стоит, и сама ее отпустила.
– И правильно сделала, – кивнул головой Баоюй. – Я ведь об этом знал, зачем же было м
еня дожидаться?
– От гуйфэй приезжал евнух Ся, привез сто двадцать лянов серебра, – продолжала Сижэн
ь. – Гуйфэй приказала устроить с первого по третье число «благодарственное моление о н
испослании спокойствия» в монастыре Чистейшей пустоты, совершить жертвоприношени
я и пригласить актеров. Государыня также желает, чтобы пожаловал туда старший господ
ин Цзя Чжэнь вместе со всеми членами рода, воскурил благовония и поклонился Будде.
Еще она прислала с евнухом подарки к празднику Начала лета.
Сижэнь позвала служанку и велела ей принести подарки: два дворцовых веера, две нити ч
еток из красного благовонного дерева, два куска шелка с узором из хвостов феникса и ц
иновку, сплетенную из стеблей лотоса.
– А остальные что получили? – полюбопытствовал Баоюй, не скрывая радости. – То же са
мое?
– Твоя бабушка получила в придачу яшмовый жезл «исполнения желаний», так же как от
ец, мать и тетя, еще агатовую подушечку, – рассказывала Сижэнь. – Баочай то же, что и т
ы. Барышня Линь Дайюй, вторая барышня Инчунь, третья барышня Таньчунь и четвертая
барышня Сичунь – веер и четки. Супруга старшего господина госпожа Ю, супруга второ
го господина Фэнцзе – по два куска тонкого шелка, по два куска атласа и по два мешочк
а для благовоний, а сверх того по две лекарственные палочки.
– Как же так? – недовольно спросил Баоюй. – Почему сестра Баочай получила такие пода
рки, как я, а сестрица Дайюй похуже? Может быть, что то перепутали?
– Нет, – ответила Сижэнь, – этого не могло случиться, все было подробно расписано! Тво
и подарки находились у бабушки, я принесла их оттуда. Бабушка велела тебе завтра с утр
а прийти поблагодарить.
– Непременно, – обещал Баоюй.
Он велел позвать Цзыцзюань и сказал ей:
– Отнеси эти вещицы своей барышне и передай, пусть выберет что понравится и оставит с
ебе.
Цзыцзюань ушла, но вскоре вернулась с ответом:
– Барышня велела сказать, что тоже получила подарки и ей ничего не нужно.
Баоюй велел служанкам взять подарки обратно, а сам быстро умылся и хотел отправиться
к матушке Цзя. Но тут он увидел в дверях Дайюй и с улыбкой бросился ей навстречу:
– Почему ты ничего не пожелала взять из того, что я прислал?
Дайюй давно забыла о том, что накануне сердилась на Баоюя, но все же сказала:
– Такого счастья я недостойна. Разве могу я сравниться с барышней Баочай, которую, бл
агодаря ее золоту, судьба связала с яшмой? Ведь я всего лишь невежественная девчонка!
Услышав «золото» и «яшма» , Баоюй растерянно произнес:
– Это все болтовня, у меня и в мыслях ничего подобного не было! Пусть меня покарает Н
ебо и уничтожит Земля, пусть я навсегда потеряю человеческий облик, если говорю непра
вду.
Дайюй догадалась, что он понял намек, и промолвила:
– К чему давать клятвы? Все эти россказни о золоте и яшме мне совершенно безразличны
.
– Не знаю, как тебе объяснить, но когда нибудь ты сама поймешь мои чувства, – сказал Б
аоюй. – Ведь после бабушки, отца и матери ты мне дороже всех. Ни к кому я так не привя
зан, клянусь!
– Не клянись, – сказала Дайюй, – я знаю, что ты думаешь только обо мне, когда я перед т
обой, но стоит тебе увидеть сестру Баочай, как ты сразу обо мне забываешь!
– Это тебе так кажется, – возразил Баоюй.
– Тогда почему ты вчера не обратился ко мне, когда сестра Баочай не захотела тебя выго
раживать? – спросила Дайюй. – Как бы ты поступил, будь я на ее месте?
В этот момент вошла Баочай и разговор прекратился. Но девушка, будто ничего не замети
в, направилась к госпоже Ван, посидела немного и пошла к матушке Цзя. Баоюй был уже
там.
Баочай вспомнила, как ее мать однажды рассказывала госпоже Ван, что в свое время как
ой то монах подарил ей золотой замок и предсказал, что ее дочь выйдет замуж за обладат
еля яшмы. Поэтому Баочай и избегала Баоюя. А тут еще Юаньчунь прислала ей и Баоюю
одинаковые подарки. Совсем неудобно. Хорошо, что Баоюй увлечен Дайюй и не придал э
тому никакого значения. Увидев сестру, Баоюй попросил:
– Сестра, дай ка мне посмотреть твои четки!
Четки висели на левой руке Баочай. Рука была пухлой, и снять их сразу Баочай не смогла
. Глядя на ее полные белые руки с лоснящейся кожей, Баоюй невольно подумал:
«Жаль, что у Дайюй не такие руки, как приятно было бы их погладить!»
И тут в голову ему пришла мысль о «золоте и яшме». Он взглянул на Баочай, на ее нежн
ое, будто серебряное лицо, глаза, напоминавшие абрикос, алые губы, густые брови стрел
ы, и она показалась ему красивее Дайюй. Это повергло его в смятение.
Баочай уже сняла с руки четки, но он забыл про них и стоял ошеломленный.
Баочай заметила растерянность Баоюя, и ей стало неловко. Она бросила четки и собралас
ь уйти, но в этот момент увидела на пороге Дайюй, та, покусывая платочек, пристально с
мотрела на них.
– Ты ведь боишься ветра, – произнесла Баочай. – Зачем же стоишь на сквозняке?
– Я только сейчас вышла, – ответила Дайюй. – Мне показалось, что кричит дикий гусь, и
я решила поглядеть.
– Где гусь? – воскликнула Баочай. – Пойду ка и я посмотрю!
– А он уже улетел, – промолвила Дайюй.
Она взмахнула платочком и задела Баоюя по лицу.
– Ай я, – вскрикнул Баоюй. – Что это?
Если хотите узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
