– Ты, отец Чжан, так и не удосужился сделать талисман для моей дочки, а недавно набра
лся смелости и прислал ко мне людей просить кусок желтого атласа! Я не хотела давать,
да побоялась тебя обидеть!
Даос ответил со смехом:
– Я, видно, ослеп и не заметил, что вы здесь. Талисман давно готов! Еще третьего дня я с
обирался прислать его вам, но, узнав, что к нам собирается госпожа, в суматохе забыл о
б этом… Талисман лежит перед статуей Будды, сейчас принесу.
Он побежал в главный зал храма и тут же вернулся, неся поднос с красным шелковым уз
елком. Даос развязал узелок, вытащил талисман и передал кормилице Дацзе, а сам изъяв
ил желание взять девочку на руки.
– Ты бы так принес талисман, зачем понадобился поднос? – засмеялась Фэнцзе.
– Как же можно? У меня руки не такие чистые, как поднос, – ответил Чжан.
– Когда ты явился с подносом, я испугалась! – воскликнула Фэнцзе. – Думала, ты собир
аешься просить у нас подаяние!
Тут все громко расхохотались, даже Цзя Лянь не мог сдержать улыбку.
– Ах ты, мартышка! – покачала головой матушка Цзя, обернувшись к Фэнцзе. – Неужели
не боишься угодить в ад, где болтунам отрезают язык?
– Нас, господ, это не касается, – сказала Фэнцзе. – Но хотелось бы знать, почему он все
время твердит, что надо совершать побольше добрых дел? А если не совершать, разве ме
ньше проживешь?
– Не для подаяния взял я поднос, – ответил Чжан. – Мне хотелось попросить у брата Баою
я его чудесную яшму, которую желают посмотреть пришедшие из далеких краев мой соб
рат по вероучению, его ученики и ученики его учеников.
– И стоило из за этого беспокоиться! – воскликнула матушка Цзя. – Взял бы да и отвел к
ним Баоюя, пусть любуются его яшмой сколько хотят!
– Поймите, почтенная госпожа, – возразил даос Чжан. – Благодаря вашим заботам я в св
ои восемьдесят лет здоров, и ступить лишний шаг для меня ничего не стоит. Зачем же утр
уждать брата Баоюя? Да еще в такую жару! Людей соберется много, и духота будет невы
носимая.
Тут матушка Цзя приказала Баоюю снять яшму и положить на поднос. Чжан с благоговей
ным трепетом завернул ее в шелковый платок и вышел, подняв высоко поднос и неся его
перед собой.
Тем временем матушка Цзя осмотрела монастырь и поднялась на башню. Здесь ее встрет
ил Цзя Чжэнь и доложил:
– Отец Чжан принес яшму.
Даос с подносом в руках подошел к матушке Цзя и с улыбкой сказал:
– Благодаря вашей доброте все смогли посмотреть чудесную яшму брата Баоюя, за что в
ыражают вам благодарность и свое глубочайшее почтение. К сожалению, ни у кого из мо
их братьев по вероучению не оказалось на сей случай достойных подарков, и они решили
поднести вам в знак уважения ритуальные вещи, помогающие им проповедовать свое уче
ние. Ничего особенного здесь нет, но если вы позволите, пусть брат Баоюй выберет себе т
о, что ему по душе, а остальное, если ему будет угодно, раздаст людям.
Матушка Цзя поглядела на поднос. На нем грудой лежали золотые украшения в форме по
лудиска, яшмовые украшения в форме полукольца, жезлы «исполнения желаний», пласти
нки с пожеланием благополучия, и все это было инкрустировано драгоценными каменьям
и, с тонкой чеканкой и отполировано до блеска. Всего на подносе лежало около сорока и
ли пятидесяти предметов.
– Зачем ты обманываешь! – упрекнула даоса матушка Цзя. – Откуда возьмутся у монахов
такие дорогие вещи? Этих подарков я никак принять не могу!
– Ведь они хотят выразить вам свое уважение, – смиренно произнес даос Чжан. – Я прост
о не посмел им помешать! Если вы откажетесь принять эти дары, почтенная госпожа, мен
я сочтут недостойным быть членом братства даосов.
Пришлось матушке Цзя согласиться, и она распорядилась принять дары.
– Конечно, нельзя отказываться, раз отец Чжан так просит, – сказал Баоюй матушке Цзя.
– Но мне эти вещи ни к чему, и лучше всего раздать их бедным.
– Это, пожалуй, справедливо, – согласилась матушка Цзя.
Но даос Чжан запротестовал:
– Конечно, очень дорогих вещей здесь нет и мне понятно желание брата Баоюя совершить
доброе дело, но кто знает, в чьи руки попадут эти вещи! Не осквернят ли их? Если уж вы
непременно хотите помочь бедным, дайте им денег!
– Хорошо, – уступил Баоюй, – вечером я сам это сделаю.
Он позвал слуг и распорядился унести подарки, после чего даос Чжан удалился.
Между тем матушка Цзя и все остальные поднялись на главную башню, где и расположи
лись, а Фэнцзе – на восточную, предоставленную в ее распоряжение. Служанки размести
лись поблизости, на западной башне, на случай, если понадобятся.
Через некоторое время Цзя Чжэнь поднялся к матушке Цзя и сказал:
– Мы только что тянули жребий, и он выпал на сцену из пьесы «Белая змея».
– А о чем пьеса? – поинтересовалась матушка Цзя.
– О том, как основатель династии Хань – Гаоцзу – отрубил голову Белой змее и воссел н
а трон, – ответил Цзя Чжэнь. – Затем будут представлены акты из пьесы «Полна кровать б
амбуковых табличек».
Матушка Цзя осталась довольна и кивнула головой:
– Обе пьесы вполне годятся. Раз на них выпал жребий, пусть так и будет.
Затем она спросила о третьей пьесе.
– «Правитель Нанькэ», – ответил Цзя Чжэнь. Матушка Цзя промолчала. Цзя Чжэнь спусти
лся вниз и распорядился, чтобы приготовили все необходимое для приношения духам, а т
акже совершили положенные церемонии. О том, как проходило представление, мы расск
азывать не будем.
