ла она. – Признаться, подобная мысль появилась у меня еще весной, но я ничего ник
ому не сказала, потому что сама стихов писать не умею. А потом забыла об этом. Ес
ли третья сестра согласна, я готова ей помочь чем смогу.
– Раз уж мы решили создать поэтическое общество, – значит, мы все поэты, – замет
ила Дайюй, – и поэтому прежде всего нам следует отказаться от таких обращений др
уг к другу, как «сестра», «сестрица», «дядя», «тетя».
– Совершенно верно, – поддержала ее Ли Вань. – Куда интересней выбрать себе псе
вдоним! Я, например, хочу называться Крестьянка из деревушки Благоухающего ри
са.
– А я – Обитательница кабинета Осенней свежести, – подхватила Таньчунь.
– Обитательница, хозяйка – это как то неблагозвучно, – возразил Баоюй, – и, пожалу
й, избито. Здесь ведь растет столько утунов и бананов, хорошо бы их включить в псе
вдоним.
– Придумала, придумала! – рассмеялась Таньчунь. – Я больше всего люблю бананы,
так что называйте меня Гостья из под банана.
– Замечательно! Прекрасно! – закричали все дружно.
– Что ж, давайте скорее ее поздравим и примемся за вино! – воскликнула Дайюй.
Никто не понял, что она имеет в виду. Тогда Дайюй пояснила:
– У Чжуан цзы говорится: «Листья бананов скрывают оленя». Уж не сравнивает ли с
ебя Таньчунь с оленем, раз хочет называться Гостьей из под банана? Хватайте ее, сде
лаем из нее вяленую оленину!
Все рассмеялись, а Таньчунь с улыбкой произнесла:
– Опять ты меня поддеваешь! Ну погоди, я и для тебя придумала подходящий псевдо
ним. Когда то Эхуан и Нюйин окропили слезами бамбук и он стал пятнистым. Такой
бамбук называют и поныне сянфэй . Сестрица Дайюй живет в павильоне Реки Сяося
н и часто льет слезы, так что бамбук, который растет у нее во дворе, скоро, пожалуй
, тоже станет пятнистым. Вот и давайте называть Дайюй Феей реки Сяосян.
Все громко захлопали в ладоши. Дайюй ничего не сказала. Только голову опустила.
– А я придумала псевдоним для сестры Баочай, – произнесла Ли Вань, – всего из тре
х слов.
– Какой же? – с интересом спросили все хором.
– Царевна Душистых трав, – с улыбкой ответила Ли Вань. – Нравится вам?
– Великолепно! – отозвалась Таньчунь.
– А у меня какой будет псевдоним? – нетерпеливо спросил Баоюй. – Придумайте пос
корее!
– Давно придумали – Занятый бездельник, – со смехом промолвила Баочай.
– Можно оставить твое старое прозвище, – Повелитель Цветов Красного грота, – пре
дложила Ли Вань.
– Не стоит, пожалуй, – возразил Баоюй. – Ведь это было давно, еще в детстве.
– Я придумала для тебя прозвище! – заявила Баочай. – Быть может, оно грубовато, н
о тебе вполне подойдет. Мало кому удается в Поднебесной быть богатым и знатным
и в то же время бездельничать. Я думала, это вообще невозможно. Но, как ни странн
о, тебе удалось. Поэтому мы будем называть тебя Богатый и знатный бездельник. Сог
ласен?
– Слишком хорошо для меня! – с улыбкой произнес Баоюй. – Впрочем, называйте к
ак вам угодно!
– Прозвище надо давать со смыслом, – вмешалась Дайюй. – Баоюй живет во дворе
Наслаждения пурпуром, вот и назовем его Княжич, Наслаждающийся пурпуром.
– Неплохо, – согласились остальные.
– А как мы назовем вторую барышню Инчунь и четвертую барышню Сичунь? – поин
тересовалась Ли Вань.
– Нам псевдоним не нужен, – поспешила сказать Инчунь. – Мы ведь не умеем сочин
ять стихи.
– Неважно, – возразила Таньчунь, – псевдоним все равно нужен.
– Инчунь живет на острове Водяных каштанов, так что будем называть ее Властитель
ницей острова Водяных каштанов, – предложила Баочай. – А Сичунь, которая живет
в павильоне Благоухающего лотоса, – Обитательницей павильона Благоухающего ло
тоса.
– Вот и хорошо, – произнесла Ли Вань. – Я старше вас всех, и вы должны меня слу
шаться. Нас в обществе семь человек, но я, вторая барышня и четвертая барышня не
умеем сочинять стихов, так что придется вам сделать нас распорядительницами.
– У всех теперь есть псевдонимы, а ты по прежнему называешь их барышнями, – с у
лыбкой заметила Таньчунь. – Давайте уговоримся за это штрафовать. А то, выходит,
мы напрасно старались?
– Когда окончательно обо всем договоримся, тогда и составим уложение о штрафах,
– согласилась Ли Вань и сказала: – Собираться будем у меня, у меня просторно. И е
сли вы, поэты, не гнушаетесь простыми, невежественными людьми, которые не уме
ют сочинять стихов, позвольте мне распоряжаться устройством угощений. Может бы
ть, общаясь с вами, обладающими тонким поэтическим вкусом, я тоже научусь сочи
нять стихи. Мне хотелось бы стать во главе общества, но одна я не справлюсь, нужн
ы две помощницы. Желательно, чтобы это были Властительница острова Водяных ка
штанов и Обитательница павильона Благоухающего лотоса. Первая будет назначать т
емы для стихов и задавать рифмы, вторая – вести необходимые записи и следить за п
орядком. Это не значит, что нам возбраняется сочинять стихи. Если тема несложная
и легкие рифмы, мы, пожалуй, тоже сочиним несколько строк. Остальным же сочин
ять стихи обязательно. Таково мое предложение, если вы со мной не согласны, я не
смею настаивать.
Инчунь и Сичунь были равнодушны к стихам, к тому же они робели при таких талант
ах, как Сюэ Баочай и Линь Дайюй, и поэтому с радостью согласились с Ли Вань, ск
азав:
– Ты права!
Таньчунь и остальные девушки догадались, в чем дело, и возражать не стали.
– Ладно, – сказала напоследок Таньчунь. – Только забавно, что создать общество п
ридумала я, а вы будете мною распоряжаться!
– Давайте сходим в деревушку Благоухающего риса, – предложил Баоюй.
– Вечно ты торопишься! – с укором сказала Ли Вань. – Надо раньше договориться, а
уж потом я вас приглашу.
– А как часто мы будем собираться? – спросила Баочай.
– Раза два три в месяц вполне достаточно, – заметила Таньчунь. – Чаще неинтересно
.
– Верно, – поддержала ее Баочай. – Только являться все должны обязательно, в люб
ую погоду. Если же на кого нибудь вдруг найдет вдохновение, можно об этом сказа
ть и пригласить всех к себе, не дожидаясь намеченного дня. Это будет даже интересн
о!
– Очень интересно, – согласились все.
– Поскольку мне первой пришла в голову мысль создать общество, то и право перв
ой устроить угощение принадлежит мне, – заявила Таньчунь.
– В таком случае открытие общества назначаем на завтра, – предложила Ли Вань и о
братилась к Таньчунь:
– Согласна?
