ь – пусть напишет стихи. Сочинит хорошие, примем ее в общество, плохие – еще ош
трафуем: пусть тогда устраивает для нас угощение.
– Это я должна оштрафовать вас за то, что забыли меня пригласить! – улыбнулась С
янъюнь. – Ладно, давайте рифмы! Талантами я не отличаюсь, но постараться могу. Я
готова подметать для вас пол и воскуривать благовония, только примите меня в свое
общество.
Слова Сянъюнь всем понравились, и они принялись укорять друг друга:
– И как это мы забыли ее пригласить!
Тут на Сянъюнь нашло вдохновение, единым духом она сочинила два стихотворения
и переписала начисто, взяв первую попавшуюся под руку кисть.
– Вот вам мои стихи на заданные рифмы, – улыбнулась она. – Хорошо ли, плохо ли,
не знаю, но приказание ваше я выполнила.
– Мы написали четыре стихотворения и думали, что тема исчерпана, – признались де
вушки, принимая листок со стихами. – А ты придумала сразу два! Неужели у тебя п
оявились новые оригинальные мысли? Скорее всего ты повторила нас.
И они стали читать стихи.
Стихотворения на тему «Воспеваю белую бегонию»
1
Все небожители святые
К столичным снизошли вратам;
Нефритом наполняя вазу,
Полям ланьтяньским честь отдам!
Ты – Шуанъэ , а этой фее
Прохладу суждено любить,
И все ж Циннюй тебе не пара,
Твой дух стремится вольным быть!
Откуда, право, снегу взяться,
Когда пора осенней мглы?
…Дождь все сильней, и за окошком
Следы лишь ливни сберегли.
Хотя и так, – поэту рады, –
Стихи читать не устает,
С ним не грустим, рассвет встречая
И видя солнечный заход!
2
Духэн душистый, ирис и лиана
Здесь, у дверей, во всей красе цветут,
Они – и у стены, и у ступеней,
Где для цветов стоит большой сосуд.
Вся радость у цветов – их непорочность,
Себе подобных трудно им найти,
А люди так терзаются в печалях,
Что быстро могут душу извести!
Нефритовой свечи засохли слезы,
Людские ж с ветром смешаны давно,
Пробившееся через тонкий полог,
Вдруг засветилось лунное пятно.
Излить в душе упрятанные чувства
Самой Чанъэ ты в этот миг могла,
Но тут в пустой, безлюдной галерее
Луны сиянье мгла заволокла…
Каждая строка прерывалась восхищенными возгласами, а когда чтение было оконче
но, все хором заявили:
– Эти стихи так же хороши, как воспетая в них бегония. Так что лучшего названия,
чем «Бегония», не придумать.
– Вы говорили, что хотите меня оштрафовать. В таком случае позвольте мне завтра ж
е собрать общество, – сказала Сянъюнь.
Все согласились, воскликнув:
– Прекрасно!
Затем перечли написанные накануне стихи и сделали замечания.
Вечером Баочай пригласила Сянъюнь к себе во двор Душистых трав. При свете ламп
ы девушки обсуждали темы для будущих стихов, а также предстоящее угощение. Ся
нъюнь без умолку болтала, но все не по делу, и Баочай в конце концов ее прервала:
– Угощение – это не самое главное, оно скорее для забавы, но надо считаться с воз
можностями и в то же время стараться никого не обидеть. Нескольких связок монет,
которые ты дома получаешь на месяц, тебе, разумеется, не хватает. И если ты все ист
ратишь сейчас, твоя тетя рассердится. Да и все равно этих денег не хватит. Значит, п
ридется тебе ехать домой или занимать у кого нибудь здесь.
Выслушав все это, Сянъюнь заколебалась.
– У меня есть свой план, – продолжала между тем Баочай. – Приказчики из нашей л
авки где то достают замечательных крабов, недавно прислали мне несколько штук.
У нас в доме все, начиная от старой госпожи и кончая слугами, любят крабов. Тут к
ак то тетушка говорила, что собирается пригласить старую госпожу в сад полюбоват
ься коричными цветами и отведать крабов, но, видно, что то ей помешало. Ты пока н
ичего не говори о нашем обществе, просто пригласи всех на угощение. А когда стар
шие разойдутся, мы сможем сочинять стихи, сколько нам угодно. Я попрошу брата
достать пару корзинок самых жирных и мясистых крабов, взять в лавке несколько к
увшинов лучшего вина и два три блюда фруктов. Видишь, как все просто!
Сянъюнь была растрогана добротой Баочай.
– Как хорошо ты придумала! – воскликнула она.
– Я говорю это от всей души, можешь не сомневаться, – с улыбкой сказала Баочай.
– Только не думай, что я делаю это из снисхождения или отношусь к тебе свысока.
Недаром же мы подружились! Если мой план тебе нравится, я распоряжусь, чтобы в
се было устроено.
– Милая сестра! – улыбнулась Сянъюнь. – Я понимаю твои добрые чувства, несмотр
я на то что глупа. Иначе не была бы достойна считаться человеком! Не относись я к т
ебе, как к родной сестре, неужели стала бы рассказывать о своей нелегкой жизни?
Баочай позвала служанку и приказала:
– Пойди к старшему господину Сюэ Паню, скажи, пусть достанет несколько корзин
крупных крабов, каких нам недавно присылали, мы собираемся завтра после обеда
пригласить бабушку и тетушку в сад полюбоваться коричными цветами. И предупре
ди, чтобы не подвел.
Служанка ушла. И больше мы о ней рассказывать не будем.
Затем Баочай обратилась к Сянъюнь:
– Темы для стихов не обязательно должны быть замысловатые. Вспомни: ни вычурн
ости, ни трудных рифм у древних поэтов не встретишь. Если тема замысловатая, а р
ифмы трудные, вряд ли получатся хорошие стихи, скорее – жалкие и беспомощные.
Конечно, надо избегать обыденных слов и примитивных выражений, однако гнаться
за новыми и оригинальными тоже не стоит. Новой и оригинальной и вместе с тем ясн
ой должна быть мысль, тогда ни слова, ни выражения не покажутся банальными. Вп
рочем, все это для нас не имеет никакого значения – наше дело прясть да вышивать,
а в свободное время прочесть несколько страниц из книги, которая, как говорится, п
олезна для тела и души.
Сянъюнь кивнула и промолвила:
– Поскольку вчера вы сочиняли стихи о бегонии, быть может, следовало бы теперь н
аписать о хризантеме? Что ты на это скажешь?
– Да, сейчас самое время воспеть хризантему, – согласилась Баочай, – но о ней так
много стихов у древних!
– Мне тоже это пришло в голову, – призналась Сянъюнь, – как бы не впасть в подра
жание.
Баочай подумала и воскликнула:
– Есть выход! Хризантему поставить на второй план, а на первый человека. Мы прид
умаем несколько заголовков из двух слов, первое слово будет служить пояснением,
второе – обозначать предмет, который мы собираемся воспевать, то есть хризантему,
а пояснение можно найти из числа общеупотребительных слов. Если даже мы будем
писать стихи о хризантеме в той же манере, что и древние, это не будет подражанием
. Описывать пейзаж и вместе с тем воспевать какой то предмет – это уже что то ново
е!
– Очень хорошо, – сказала Сянъюнь. – Но все же какими должны быть заголовки? П
ридумай хоть один, а я – уже все остальные.
– Пожалуй, неплохо «Сон о хризантеме», – подумав, произнесла Баочай.
– Прекрасно! – воскликнула Сянъюнь. – А «Тень хризантемы» годится?
– Вполне, – ответила Баочай, – хотя, кажется, это было. Впрочем, неважно, чем боль
ше мы придумаем заголовков, тем лучше. Могу предложить еще один.
– Какой? Говори скорее! – нетерпеливо сказала Сянъюнь.
– «Вопрошаю хризантему». Подходит?
Сянъюнь хлопнула рукой по столику в знак одобрения и в свою очередь проговорил
а:
– «Ищу хризантему»! Нравится?
– Неплохо! – согласилась Баочай. – Давай придумаем с десяток, а потом запишем.
Она растерла тушь, обмакнула кисть и приготовилась писать. Сянъюнь выхватила у н
ее кисть и велела продиктовать заголовки. Вскоре десять названий были готовы. Сян
ъюнь прочла и улыбнулась:
– Десять заголовков мало, надо двенадцать. Тогда будет как в живописном альбоме.
Баочай подумала, сочинила еще два и предложила:
– А теперь расположим их по порядку.
– Верно, – согласилась Сянъюнь, – хризантемы следует описать подробно и в строго
й последовательности.
– Итак, первое стихотворение назовем «Вспоминаю хризантему», – начала Баочай. –
А раз я о ней мечтаю, значит, должна ее разыскать, таким образом, второму стихотв
орению дадим название – «Ищу хризантему». Третье – «Сажаю хризантему», ведь, р
азыскав, надо ее посадить. А посадив – радоваться и любоваться ею. Итак, четвертое
стихотворение пусть называется «Любуюсь хризантемой». Налюбовавшись, мы ее ср
ываем и ставим в вазу. Итак, пятое назовем «Застолье с хризантемами». Но если не
воспеть хризантему в стихах, она потеряет свою прелесть, поэтому шестое стихотвор
ение будет называться «Воспеваю хризантему». И тут, естественно, нельзя не взяться
за кисть и за тушь, так что седьмое стихотворение озаглавим «Рисую хризантему». Н
о нарисовать мало – никто не поймет, в чем ее прелесть, поэтому восьмое стихотвор
ение следует назвать «Вопрошаю хризантему». Умей хризантема говорить, она расск
азала бы все о себе, и тогда у нас появилось бы желание украсить себя ею, поэтому
девятое стихотворение надо назвать «Прикалываю к волосам хризантему». Вот, пожа
луй, все чувства, которые вызывает у нас хризантема. Потому десятое и одиннадцато
е стихотворения можно назвать «Тень хризантемы» и «Сон о хризантеме». Последнее
стихотворение как бы подытожит все, что было в предыдущих, и будет называться «
Увядшая хризантема». Таким образом, наши стихи запечатлеют все самое интересно
е, что можно сказать о хризантеме за три месяца ее цветения.
Сянъюнь записала все, что говорила Баочай, и спросила:
– Рифмы будем задавать?
– Терпеть не могу заданные рифмы. Лишний труд! Главное, чтобы стихи были хоро
шие! Ведь сочиняем мы для развлечения, зачем же мучиться? Назначим только темы
!
– Ты совершенно права! – согласилась Сянъюнь. – Тогда стихи будут лучше! Но ве
дь нас пятеро, а тем двенадцать. Может быть, не каждый сможет сочинить двенадцать
стихотворений?
– Это, пожалуй, трудно, – промолвила Баочай. – Давай запишем темы и объявим, чт
о писать надо семистопные восьмистишия. Завтра вывесим темы на стене, и пусть ка
ждый сочиняет что может. У кого хватит таланта, пусть сочинит хоть все двенадцать
стихотворений! А не хватит – может написать одно. Наиболее искусный и способный
станет победителем, а не успевший ничего сочинить к тому моменту, когда все двена
дцать стихотворений будут готовы, заплатит штраф.
– Договорились, – сказала напоследок Сянъюнь.
Они погасили лампу и легли спать. О том, что произошло на другое утро, вы узнаете
из следующей главы.
